Не злите добрую колдунью

22
18
20
22
24
26
28
30

— Вот и бей заклятьем.

— Но вы же его ударили лопатой, — осторожно напомнил Нильс.

Я даже несколько растерялась от его во всех отношениях справедливого замечания и, чтобы уж закончить выговор, не упав, так сказать, лицом в тарелку с овсяной кашей, строго проговорила:

— Какое второе правило, светлый чародей Нильс Баек?

— Учитель, зачем вы задаете все эти страшные вопросы? — простонал он. — Я не знаю второго правила.

— Не можешь ударить магией — импровизируй, — щедро отсыпала я мудрости, самолично нажитой за время службы в ковене. — Бестолочь.

Все-таки есть плюсы в учениках. Неожиданно под боком появился тот, на кого можно поворчать, если попадется под горячую руку. А сейчас меня припекало, и руки дымились. В прямом смысле этих слов.

— Эй, фея, — Фентон вышел из кладовой с берестяным коробом в руках, в котором хранились засушенные грибы. — Ты говорила, что светлые чародейки не питаются солнечным светом.

— И что? — бросила я в его сторону недовольный взгляд.

— Непохоже. — Он продемонстрировал короб. — В кладовой я нашел только прошлогодние грибы.

— Позапрошлогодние.

— То есть, уже несъедобные? — Ведьмак снял крышку и принюхался к содержимому.

— Понятия не имею, — пожала я плечами. — Ими расплатились за помощь.

— Ты вообще когда-нибудь деньги за работу брала? — расплылся в издевательской улыбке он.

— У светлых непринято называть цену за колдовство, — вставил свои пять медяшек Нильс. — Платят тем, чем могут.

— Судя по пустым полкам, помощью городу твоя наставница не утруждалась, — прокомментировал ведьмак.

— Предпочитаю придерживаться принципа сдержанности в еде, — огрызнулась я.

— Учитель, принципы — это прекрасно, но давайте я на быстренькую руку что-нибудь приготовлю, — оживился Нильс.

— Из чего? — фыркнул Фентон. — В кладовой от горя мышь повесилась.

— Ну так устроил бы ей пышные похороны, — вышла я из себя.