— Учили, — сузила я глаза, уговаривая себя, что надо правильно расставлять приоритеты. Сначала обмен, а потом избиение мужика тяжелой чугунной сковородкой.
— Так действуй, — Он протянул руку, предлагая немедленно устроить ритуал магического экзорцизма.
Неожиданно мне вспомнилось, в каком плачевном состоянии остался священный огород после его залихватской ворожбы, и опрятную кухню стало искренне жалко.
— Прыткий какой. На улицу, — сурово скомандовала я, кивнув в сторону окна, словно предлагала выйти из дома именно через окно, а не через открытую дверь. — Не хочу потом ремонтировать дом.
— Шустрее, — подогнал он. — У меня пальцы трещат.
— Ну извините, а у меня дымятся, — огрызнулась я, бочком протискиваясь возле него в узком дверном проеме.
Загородил всю дорогу. Не ведьмак, а шкаф. Вон какие широкие плечи отрастил.
— И это неприятно, — процедил он.
Придерживая подол платья, я решительно зашагала по дорожке в огород. Мы уже разворотили кусок участка и уничтожили куст сирени, не хватало еще лишиться олеандра или парочки грядок с аптекарской ромашкой.
— Далеко идем? — проворчал мне в спину ведьмак, практически дыша в затылок. Мог бы и подальше держаться, а то возникает неприятное ощущение, что он меня все время пришпоривает.
— Уже ноги устали? — буркнула я. — Дать растирку от старческой подагры?
Он кашлянул, по всей видимости, проглотив совет, куда мне следует намазать эту растирку… Или куда запихнуть всем флаконом с фигурной крышкой. Не за корсаж, если что.
Мы остановились возле ритуального круга с перевернутым пустым ларем — скорбным напоминанием, что ведьмаку тоже, мягко говоря, не свезло с родственниками. Смотреть на окрестные кусты с оплавленными черными листьями и переломанными ветвями было по-настоящему больно. Лишь красная бузина продолжала жизнерадостно ловить редкие лучи изредка выглядывающего из-за облаков солнца, да коварный табероус высовывал коробочки из-под мясистых полосатых листьев.
— Здесь, — повелительно кивнула я.
В молчании, бросая на меня мрачные взгляды, ведьмак завернул рукав рубахи, открыв сильное предплечье. Мы крепко сцепились в замок, обхватили запястья. При первом касании в разные стороны брызнули искры, а кожу неприятно закололо.
— Светлая чародейка… — Ведьмак запнулся и быстро спросил: — Тебя как зовут?
— Агата, — недовольно бросила я и добавила: — Истван.
— Из тех самых?
— Не делай вид, что не в курсе. Уверена, бургомистр тебе все выложил, — сухо вымолвила я. — Продолжить не хочешь? Или проникся светлым даром?
На подначку он не отреагировал и заговорил мягким приятным голосом, никак не гармонирующим со злобным блеском в светло-карих глазах. С другой стороны, зачастую самые ужасные вещи люди говорят с самыми теплыми, доверительными интонациями.
ebooksa