Штормовой день

– Я мог бы продать гараж. По тому, как идут дела, все равно этим кончится.

– Я думала, что дела там у вас идут прекрасно.

– Пусть все так и думают.

– Но если продать гараж, что вы будете делать?

– Ну а что бы вы могли мне предложить? – Он сказал это весело. Так говорят с ребенком-фантазером, подыгрывая ему.

– А как насчет мистера Кембека и музея старых автомобилей в Бирмингеме? – спросила я.

– У вас обременительно хорошая память.

– Разве работать у мистера Кембека было бы так плохо?

– И оставить Корнуолл?

– Думаю, что это стоило бы сделать. Начать новую жизнь. Расстаться с Боскарвой и… – Я осеклась, а потом, подумав, эх, была не была, торопливо добавила: –…и вашей мамой.

– С мамой? – Опять та же веселость, словно я подстроила ему какую-то глупую каверзу.

– Вы знаете, что я имею в виду, Элиот.

Последовала долгая пауза. А затем:

– Думаю, – сказал Элиот, – вы пообщались с Гренвилом.

– Простите.

– Но ясно одно: либо я, либо Джосс, но кто-то из нас должен отсюда убраться. Как говорят в ковбойских фильмах, «в городке стало слишком тесно для нас двоих», но я предпочел бы, чтобы убрался Джосс.

– Не преувеличивайте значение Джосса. Из-за него не стоит копья ломать.

– А если я продам гараж и уеду в Бирмингем, вы поедете со мной?

– О Элиот…

Я отвернулась от него и встретила взгляд Софии на портрете. Глаза ее смотрели прямо на меня, и было такое впечатление, словно Джосс сидит здесь, слушая каждое наше слово и посмеиваясь. А потом Элиот взял меня за подбородок и повернул мою голову так, чтобы я опять смотрела на него.