Если мужичок и удивился, то виду не подал, снова закивал.
– И не напивайся, – велел Август.
– Да как можно, ваше благородие?!
Возмущение мужичка было неискренним, а за пазухой у него что-то многозначительно булькало. Но Август здраво рассудил, что вернуться назад тот сумеет и пьяным. В конце концов, править лошадью можно и самому, невелика наука. Главное, чтобы дождался, не уехал никуда по пьяной лавочке. Поэтому Август снова помахал перед мужичком купюрой, а потом устало поковылял к привязанной на берегу лодке.
Маяк встретил его сыростью, холодом и тишиной. Даже кошка не вышла на его зов. Август постоял немного в раздумьях, а потом со всей силы топнул ногой.
– Выходи! – заорал во все горло. – Выходи, ведьма! Разговор есть!
Ответом ему стала тишина. Как он мог надеяться, что албасты явится по первому его зову?! Как вообще можно было рассчитывать на помощь нежити?! Он ошибся. В который уже раз подвел тех, кто нуждался в его помощи. Он жалкий и ничтожный старик, от которого отказывается даже смерть.
Сделалось больно. По-настоящему больно, словно бы в сердце ему вбили острый осиновый кол. Сбилось дыхание, и мир вокруг стал мутным. Август смотрел на него, будто сквозь немытое стекло. Или причиной тому были слезы?
– Звал меня, старик? – Плечо онемело от ледяного прикосновения. По нему ползла змея, слепо шарила треугольной мордой, касалась шеи Августа раздвоенным жалом.
– Звал. – Август попытался встать, но змея не давала, прижимала к земле, заставляла оставаться неподвижным. – Мне нужна твоя помощь.
– Вот как! – Змея исчезла, пролилась на сюртук Августа ледяной озерной водой, а албасты вышла у него из-за спины, встала напротив. Сейчас она была юной девой, веселой и любознательной. Это если не знать, кто она на самом деле. Если забыть, сколько ей на самом деле лет. – Ну вот, я пришла на твой зов, старик. Что тебе нужно? Что такому, как ты, могло понадобиться от такой, как я? – Улыбка ее сделалась ироничной, одна из ее кос прямо на глазах у Августа снова превращалась в серебряную змею.
– Помощь. Мне понадобилась твоя помощь. Поможешь? – спросил и затаил дыхание.
– Тебе? – Албасты присела на пол, скрестила по-турецки узкие лодыжки, склонила голову на бок.
– Не мне.
– А кому?
– Детям. Детям, которые остались там… – Он задумался, вспоминая, говорил ли ей, как называется усадьба.
– Детям?! – Албасты снова усмехнулась, обнажая острые, похожие на пики зубы. – Детям, старик?!
– Да. – Он кивнул. – Их нужно спасать, а одному мне не справиться.
– И ты думаешь, что я захочу тебе помогать? – В ее голосе слышалось изумление. – Почему ты так думаешь, старик?
– Потому что без тебя мне не справиться, – сказал он, не задумываясь ни на секунду, а потом добавил: – Потому что ты не такая, как она.