В свою очередь, председатели фронтовых и армейских чрезвычайных комиссий назначались соответствующими реввоенсоветами и утверждались ВЧК. В дивизиях, полках и батальонах назначались комиссары ЧК, которые утверждались соответствующей высшей инстанцией.
Четвертого января 1919 года М. С. Кедров издал приказ № 1 по Особому отделу, требуя немедленно приступить к «слиянию» на фронте и в округах органов ВК и ЧК, организовывая таким образом фронтовые и тыловые особые отделы — работу эту предлагалось завершить уже к 15 января. Начальниками особых отделов фронтов и армий временно оставались руководители соответствующих органов ВК, а за основу организации принималась тогдашняя структура Военного контроля, но без отделений военной цензуры, агентурной разведки и следственной части — первые два выделялись в самостоятельные органы, подчиненные Региструпу РВСР, следственную работу рекомендовалось передать ЧК в тылу, а на фронте — Реввоентрибуналу…
Впрочем, в пункте 10-м «Постановления ВЦИК об Особых отделах при ВЧК», опубликованном 21 февраля 1919 года, этот вопрос определялся по-иному:
«Особым отделам предоставляется право ведения следствий и всех связанных с ними действий, как то: обысков, выемок и арестов, кои производятся по собственным Особого отдела ордерам или по ордерам Всероссийской или губернских чрезвычайных комиссий».
При организации Особого отдела отбирались «надежные работники из числа коммунистов», а беспартийные могли привлекаться к работе лишь «с особой осторожностью». Фактически происходила ликвидация Военного контроля, в результате чего многие опытные контрразведчики просто оказались не у дел, что, разумеется, не лучшим образом сказалось на результатах деятельности новой военной контрразведки.
Борьба с контрреволюцией и шпионажем в армии и на флоте возлагалась отныне на Особый отдел — под общим руководством ВЧК. В Инструкции Особого отдела ВЧК, введенной в действие 24 января 1919 года, задачи особых отделов сводились к «обнаружению, обследованию и пресечению деятельности контрреволюционных и шпионских организаций» в РККА. Однако непосредственно контрразведывательной работой в Особом отделе ВЧК занимались всего 11 человек, а в особых отделах фронтов и армий подобной «специализации» не было вообще: бороться «с контрреволюцией» было гораздо проще и, скажем так, эффектнее.
Хотя в этой «эффектности» были свои необходимость и логика: «Обстановка Гражданской войны, когда сочувствующих неприятелю было достаточно много как у красных, так и у белых, вынуждала не к ювелирной работе, а, наоборот, подталкивала к массовым ударам по классово чуждой среде.
Требовался, прежде всего, карательный, терроризирующий противников власти орган, широко практикующий метод открытого подавления контрреволюционных элементов в армии и в окружении воинских частей. Таким аппаратом и стали особые отделы.
Они, конечно же, натыкались на шпионаж в ходе расследования дел отдельных изменников и подпольных антибольшевистских организаций, как могли, старались распутать разведывательные сети белогвардейцев. И, надо отдать должное, иногда это удавалось…»[101]
Примером тому может служить дело «Национального центра» — крупной антисоветской организации, финансировавшейся Антантой, в ходе разработки которой Особый отдел ВЧК вышел на разветвленную нелегальную резидентуру английской разведки под руководством Поля Дюкса. «Заговорщики пробрались в части и учреждения 7-й армии, в Петроградский Совет, в ЧК. Бывший начальник штаба 7-й армии Люндеквист разработал для Юденича оперативный план наступления на Петроград. В нем были указаны слабые пункты советского фронта, что облегчало белой армии вести наступательные операции. Организация Дюкса готовила восстание в Петрограде — были сформированы 12 отрядов, разработаны планы захвата стратегических объектов, взрыва железнодорожных мостов. Готовясь к восстанию, контрреволюционеры даже поспешили образовать „правительство“, которое должно было взять власть в Петрограде после победы восстания.
Разоблачение и разгром „Национального центра“ и заговора Поля Дюкса сыграли решающую роль в борьбе с внутренней контрреволюцией и агентурой империалистических разведок»[102].
«Этот факт послужил для чекистов непосредственным поводом для усиления именно контрразведывательной работы с использованием секретных сотрудников, внедряемых в шпионские контрреволюционные организации. Определенные успехи, которые стали первыми ласточками оперативного мастерства, пришли к ним именно тогда, когда они начали применять классические методы разыскной работы с использованием специально отобранных агентурных источников»[103].
«Железной рукой ВЧК, опиравшейся на помощь трудящихся, были обезврежены сотни шпионов, диверсантов и других агентов врага», — констатируется в официальной «Истории Гражданской войны в СССР»[104]. А ведь так именно и было, кто бы сегодня что ни говорил. Впрочем, это мы уже несколько заглядываем вперед…
День 19 декабря 1918 года, когда Бюро ЦК ВКП(б) приняло решение о создании Особого отдела ВЧК и образовании армейских особых отделов, по традиции отмечается как профессиональный праздник сотрудников органов военной контрразведки Федеральной службы безопасности России.
Глава четвертая
«На той единственной гражданской…»
Противник не оставался в «режиме пассивного ожидания»: количество войск интервентов на советской территории увеличивалось с каждым днем. 31 января 1919 года «интернациональные силы» — французы, англичане, греки и прочие — заняли Херсон, а 2 февраля — Николаев; к середине февраля общая численность иностранных войск только на юге составляла порядка 130 тысяч.
В Закавказье хозяйничали англичане, сменившие проигравших мировую войну немцев и турок. Слово «хозяйничали» представляется наиболее подходящим, потому как «за время оккупации Закавказья интервенты вывезли около 30 миллионов пудов нефти, 26 миллионов пудов марганца, большое количество рыбы и табака, ценных пород леса и других материалов — всего на сотни миллионов рублей золотом»[105].
Еще в конце ноября в Сибири, охваченной мятежом Чехословацкого корпуса, был провозглашен Верховным правителем России адмирал Александр Колчак — патриот, полярный исследователь, толковый морской начальник, но наивный и доверчивый политик. «Адмирал Колчак никогда бы не отправился в Сибирь, никогда бы не встал во главе русского конституционного движения и правительства, если бы он не был вынужден на это советами и настояниями союзников, — писал потом советник „Верховного правителя“ британский полковник Джон Уорд. — Он получил самые категорические обещания на искреннюю помощь и немедленное признание со стороны союзников»[106].
Можно продолжить описание военно-политической обстановки и того угрожающего положения, в котором оказалась Советская республика, но главное то, что никоим образом не ослабевала «тайная война». «В феврале 1919 года американское правительство направило на юг России специальную военную миссию. Ее возглавил бывший военный атташе США в Петрограде подполковник Риггс. В задачу миссии входили организация шпионажа и разведки и оказание помощи и содействия белогвардейским армиям. Члены миссии изучали экономику занятых белогвардейцами районов, состояние железных дорог и их пропускную способность, выбирали новые районы для сосредоточения интервенционистских и белогвардейских войск»[107]. В общем, разведки противника работали. Революция должна была защищаться — в том числе и на тайном фронте…
ebooksa