Долгая бессонная ночь закончилась. Наступил рассвет.
Не обращая внимания на выпученные от удивления глаза охранников, уборщиц и медсестёр, Маркус выбежал из больницы и бросился к припаркованному неподалёку автомобилю. Старенькая «Лада» брыкалась, отказываясь заводиться с первого поворота, чем едва не ввергла патологоанатома в отчаяние. С третьей попытки двигатель неохотно, но всё-таки запустился.
Ехать было недалеко, но Маркус выжимал максимальную скорость, которую можно было позволить в городе со всеми этими пешеходами, постами ДПС и светофорами. И всё же, терзаемый подозрениями и страхами, он не уследил за дорогой и едва не врезался в проезжавший мимо универсал. Из окна переднего пассажирского места высунулась женщины и разразилась бранью вслед стремительно удалявшейся «Ладе». Маркус оглянулся в сторону, откуда донёсся крик. Лысеющий водитель, ещё не пришедший в себя после случившегося, сама кричавшая женщина рядом и дети-дошколята на задних сидениях, мальчик и девочка.
При виде последних брюки стали патологоанатому тесны, а металлическая ширинка стала причинять нешуточную боль.
Через пару минут перед глазами возникла родная хрущёвка, но успокаиваться было ещё рано. Затормозив перед подъездом, Маркус выскочил из машины и вбежал в подъезд. Дверь открыта настежь, хотя обычно её закрывают.
«Господи, только не это! Неужели всё кончено?!»
Остановившись в нерешительности перед панелью с кнопкой вызова лифта, Маркус, подавляя желание бежать сломя голову, прокрался к лестнице. Ступая как можно тише, он начал медленно подниматься на свой двенадцатый этаж. Ему пришлось разрываться между необходимостью смотреть под ноги, следить за дверями на минуемых лестничных площадках, задирать голову в поисках засады на верхних этажах и прислушиваться. Липкий пот бежал по спине, одежда становилась тяжёлой и мокрой до отвращения. Ладонь скользила по перилам. В глазах щипало. Кажется, ещё немного, и сердце не выдержит.
«Боже, помоги мне!»
Никто не поджидал медика на лестничной клетке, но опасность всё ещё могла таиться внутри. Продолжая красться, Маркус внимательно рассматривал дверь своей квартиры на предмет чего-то необычного. И прислушивался, нет ли кого внутри. Изо всех сил напрягая память, зрение и слух, Маркус так и не смог обнаружить никаких следов взлома или иных признаков проникновения.
«Мне нечего противопоставить профессионалам. Выхода нет!»
Трясущиеся руки вставили ключ в замочную скважину. Поворот. Щелчок. Ещё поворот. Ещё щелчок. Ключ покидает скважину. Теперь – надавить на ручку.
«Господи, спаси-помилуй!»
Мир будто замер в тишине.
Часть 4. Многоликость свободы
Вчерашний день не принёс Максиму ничего хорошего. Весь остаток вечера, оставшийся после больницы, прошёл в размышлениях о давно минувшем детстве.
Хотя в наше время детство длится достаточно долго. Почти как у хоббитов.
Утром больница встретила Максима фальшивой улыбкой доктора Емельянова.
– Марины сегодня не будет, поэтому ты…
(«Идёшь домой»?)
… идёшь со мной, – Док повёл студента в подсобку и указал на шкаф. – Значит, здесь лежат шмотки… этого, как его… ну, которого мы вчера подобрали… Симеона, вот! Часа через два выгреби всё оттуда и отнеси ему в палату.
ebooksa