Разговоры с живым мертвецом

– И ты тоже? – И рассмеялся. Максиму этот смех показался не предвещающим ничего хорошего.

– Нет, но было о чём подумать. Полночи не спал.… Всё! Выходи! – Максим указал на дверь.

– Как жаль… – с сожалением заметил парень. – А у меня тут ещё одна история заготовлена. Специально для тебя.

– Давай топай, – со злостью ответил студент. Симеон недобро прищурился.

Вдруг подул ветер. Мусор на кроватях зашелестел и даже взлетел. Не успел студент опомниться, как дверь захлопнулась от страшного сквозняка. Максим надавил на ручку и навалился плечом на ДСП, но свистящий ветер проявлял неожиданное упорство.

«Я в ловушке!»

– Это не займёт много времени, – прошипел нелеченый пациент и рывком развернул к себе слушателя. – Даже если ты не хочешь, я всё равно расскажу то, что тебе нужно услышать. Мне даже не нужно произносить это вслух…

Студент попытался вырваться из серых, даже синих рук Симеона, но тот вцепился в него намертво. Максим попытался отвернуться от жуткого лица, но шея будто затекла.

– Ты и сам увидишь.

Голос рассказчика превратился в эхо. Мир перед глазами Максима перетекал в два ежесекундно разраставшихся чёрных пятна. Когда они заполнили собой всё пространство, в недрах этой беспросветной тьмы стали вспыхивать – сначала робко и редко, а затем ярко и часто – кольца и спирали зловещих цветов.

Тошнотворно приторных цветов распада и разложения.

Безмолвие

1

Если смотреть снаружи, то кажется, что внутри пусто и темно. Однако неоновая вывеска «Пурпурной перчатки», отзвуки битов и молчаливый секьюрити у входа прямо указывали, что рабочий вечер уже начался. Тонированные окна – куда более элегантное решение, чем ставни, шторы или, боже упаси, приколоченная к рамам фанера. Есть в этом свой символизм: посетители видят то, чего не увидеть посторонним. Избранные наслаждаются запретным плодом, остальные же проходят мимо и тяжко вздыхают. Желание оказаться внутри становится запретной мечтой, которой предстоит созреть и превратиться в намерение. И вот, месяц назад ты молча проходил мимо, а теперь стоишь перед секьюрити, вздрагивая под его оценивающим взглядом и опасаясь дышать. Но не бойся. Ты здесь, потому что этого требует твоя природа. И ты, внявший ей, уже выше остальных. Добро пожаловать!

Основной свет приглушён, из динамиков льётся дарк-поп с синтвейвом, а прожектора вырисовывают на подиумах соблазнительные изгибы.

Выход Кристины через минуту, и надо морально подготовиться к скользким взглядам с ближних столиков. Там, как правило, сидят озабоченные мальчишки, оказавшиеся в заведении подобного рода в первый или во второй раз в жизни. Завсегдатаи чаще садятся поодаль и ненавязчиво наблюдают, для них это как разминка. Кристина знала, что в недрах клуба дают приватные представления и что зарплата исполнительниц там существенно выше, но не стремилась оказаться в их числе. На самом деле, за месяц работы в «Пурпурной перчатке» девушка так и не привыкла к липким взглядам, к холодному шесту и необходимости улыбаться всем и каждому, пока представление не завершится.

(Шепчутся, что в подвале происходит нечто ещё более тайное, ещё более увлекательное, чем приватные шоу…)

Трек закончился, танцовщица с изяществом прошла за кулисы и выдохнула, ссутулившись. Остались считанные секунды. Из динамиков донёсся низкий гул – начало следующей композиции. Набрав в грудь воздуха и заставив себя изобразить таинственную улыбку, Кристина вышла на подиум. Надо было уважить всех, и её взгляд заскользил вокруг, ни на долю секунды не задерживаясь на каком-то отдельном зрителе. Как у классиков: она одаривает цветком каждого встречного, и каждый ощущает, что ему принадлежит весь букет. Обычно игра остаётся игрой, но некоторые заходят слишком далеко. По этой причине в различных точках клуба дежурят охранники.

(Но достаточно ли этого?)

Кристина, впрочем, невольно задержалась на ВИП-зоне. Оттуда на неё глядела лишь одна пара карих глаз, исполненных немого восхищения. Над столиком высилась голова обладательницы