Разговоры с живым мертвецом

– Встретила его в Штатах в своё время. Довелось оказать ему услугу.

– Предложение, от которого невозможно отказаться? – подмигнула Кристина. Фантомная угроза становилась всё более осязаемой, но настроение улучшилось.

«Умирать – так с улыбкой!»

Лиза рассмеялась.

– Можно ли считать выбор между жизнью и смертью выбором? А, сладочка?

– Смотря какая жизнь. И я не сладочка.

Девушка театрально вздохнула, но тут же насмешливо улыбнулась. Лифт остановился, и двери разъехались в стороны.

– Тебе нечего бояться. Я не вхожу в дом, если меня не пригласят

(«Обычно»), –

подмигнув, Лиза повела Кристину вглубь коридора.

Когда они остановились напротив нужной двери, Лиза принюхалась. Кристина чувствовала запах свежего лака, но не более того. После небольшой паузы хозяйка отперла замок.

В достаточно просторной студии царил творческий беспорядок. На крохотном обеденном столике у закрытого ставнями окна валялись журналы о моде за прошедшую пару-тройку лет, на двух стульях в разных углах помещения висели полупальто, шарф и чехол с фотоаппаратом. Видавшая виды софа была завалена подушками с брошенным небрежно одеялом. Кроме этого и открытого нараспашку шкафа в помещении было не так уж много мебели: в уголке, отведённом под кухню, расположилась столешница с мойкой, тут же стояла микроволновая печь и тарахтел старенький холодильник. Всё. Даже плиты не было. В центре студии возвышался станок с куском мрамора.

– Обычная человеческая квартира… – прошептала Лиза, со скрываемым недовольством оглядывая свои владения. – Пожалуйста, будь как дома, я принесу сыр и винишко.

Вешалок или чего-то подобного в помещении не было видно, поэтому Кристина не придумала ничего лучше, чем скинуть куртку на софу поверх одеяла. Тут же она, правда, увидела шкаф, но использовать его показалось гостье верхом невоспитанности. Единственное, внутренний перфекционист требовал, чтобы дверцы шкафа были закрыты, и ради этого пришлось пересечь комнату. Внутри девушка заметила закрытое чёрно-красное платье со шлейфом, которое выглядело весьма старомодно, даже архаично, но в то же время очень красиво. Неподалёку также были и сапожки с заклёпками цвета бронзы, и перчатки, и чемоданчик, и чехольчики, и какой-то ящик с человека в высоту…

Пока Кристина фантазировала о том, как бы выглядела в сём одеянии, больше напоминавшем маскарадный костюм, хозяйка или даже она сама, Лиза достала из холодильника пачку феты, извлекла из выдвижных ящиков банку оливок и бутылку вина, а затем очень быстро стала орудовать ножом, открывалкой, штопором…

К тому моменту, как Кристина, наконец, закрыла дверцы шкафа и огляделась в поисках хозяйки, последняя сидела за столом, на котором вместо журналов Vogue и Elle стояли блюдце с оливками и нарезанным сыром и наполненные бокалы. Танцовщица встряхнула головой, пытаясь прогнать наваждение, но никакого наваждения не было. Лиза беззаботно разглядывала ногти на руках, пока Кристина пыталась понять, сколько времени было потрачено на обзор содержимого шкафов. Интуиция подсказывала, что десять секунд максимум.

«Непонятно, но ладно».

При виде еды голод вновь дал о себе знать, и на неуверенность с опасениями уже просто не оставалось сил. Кристина села за стол и принялась уплетать всё, что лежало на блюдце. Хозяйка, впрочем, не пыталась как-то умерить гостью; казалось, она сама закинула в рот пару кусочков сыра сугубо для вида.

Забросив в топку всё, что было перед глазами съедобного, Кристина успокоилась и, принимаясь за вино, поняла, что Лизе почти ничего не перепало.

«По квартире не скажешь, что она процветает, да и шеф мог чисто по-братски подвезти, раз они знакомы, – Кристина скривилась от странного привкуса вроде не самого дешёвого вина, пока Лиза задумчиво глядела на глыбу в центре комнаты. – Может, я съела последнюю еду в доме? Хотя, в ВИП-зону кого попало не пускают…»