Об Екатерине Медичи

– Женщинам не приходится много заниматься политикой, – ответила Мария Стюарт. – Это – дело моих дядей.

Момент был настолько напряженным, что эти два слова превратились в отравленные стрелы.

– Давайте взглянем лучше на наши меха, дочь моя, – иронически заметила итальянка, – мы тем самым займемся нашими настоящими делами, в то время как ваши дяди будут решать дела государства.

– Да, только надо будет участвовать в Совете; мы там окажемся полезнее, чем вы думаете.

– Мы? – спросила Екатерина. – Но ведь я не знаю латыни.

– Вы тоже считаете меня такой ученой! – воскликнула Мария Стюарт. – Так вот, клянусь вам, мадам, что я в эту минуту изучаю науки, чтобы потягаться с Медичи и рано или поздно узнать, как надо врачевать раны государства.

Стрела эта поразила Екатерину в самое сердце, напомнив ей о происхождении Медичи, родоначальником которых, по мнению одних, был врач, а по мнению других – богатый аптекарь. Королева-мать ничего не ответила. Дайель покраснела, когда ее госпожа взглянула на нее, ища одобрения, которое всякому власть имущему, в том числе и королеве, свойственно искать в своих подчиненных, когда рядом нет посторонних глаз.

– Ваши очаровательные слова, дочь моя, к сожалению, не могут излечить ни раны государства, ни раны церкви, – ответила Екатерина спокойно, холодно и с достоинством. – Знания моих предков позволяли им приобретать короны, а если в такое опасное время вы по-прежнему будете только развлекаться, вы можете потерять ваши.

В эту минуту Дайель открыла двери Кристофу, о приходе которого им сообщил сам придворный хирург тихим поскребыванием в дверь.

Реформат хотел разглядеть лицо Екатерины, притворившись смущенным, что было вполне естественным в его положении; но его поразила резвость королевы Марии, которая кинулась к картонкам, чтобы поскорее взглянуть на свой казакин.

– Ваше величество… – начал Кристоф, обращаясь к флорентинке.

В эту минуту он повернулся спиной к молодой королеве и к Дайель и, воспользовавшись тем, что обе женщины были увлечены разглядыванием мехов, решился на самый смелый шаг.

– Что вам от меня надо? – спросила Екатерина, пронзая вошедшего взглядом.

На груди у Кристофа между рубашкой и камзолом были спрятаны письмо принца Конде с изложением плана реформатов и подробные сведения об их силах. Все эти бумаги были обернуты в счет, который меховщик посылал Екатерине.

– Ваше величество, – сказал юноша, – отцу моему крайне нужны деньги. Сделайте милость, взгляните на этот счет, – добавил он, развернув бумагу и кладя поверх нее письмо Конде, – вы увидите, что вы должны ему шесть тысяч экю. Так пожалейте же нас, ваше величество!

С этими словами он протянул королеве письмо.

– Вот прочтите. Счет этот ведется с самого восшествия на престол покойного короля.

С первых же строк письмо поразило Екатерину. Она, однако, не потеряла присутствия духа и быстро свернула все бумаги в трубку, восхищаясь смелостью и хладнокровием молодого посланца. Этот героический шаг внушил ей доверие к Кристофу; она хлопнула его свитком по голове.

– Не очень-то вежливо, дружок, подавать счет раньше, чем я увидела меха. Тебе еще надо поучиться, как вести себя с женщинами. Прежде всего следует нас ублаготворить, а потом уже говорить о деньгах.

– Это что, так принято? – спросила молодая королева свою свекровь; та ничего ей на это не ответила.