Пять лет… Прошло пять лет… Я пытаюсь осознать эту цифру, этот факт, включить его в пазл своих собственных воспоминаний, но он никак не вписывается в цепочку всех других моих воспоминаний, не коррелирует с ними.
– Меня наняли твои родители, – добавляет муж.
– Мои родители?
Я пытаюсь воскресить их образы в памяти. Тщетно…
– Я встречался с ними в их доме. В доме твоего детства.
Теперь отворачиваюсь я.
– Где это было?
Рассвет уже пробивается сквозь деревья, птицы начинают щебетать. Тео хмурится еще сильнее:
– Я не уверен… Извини, мне бы очень хотелось вспомнить.
Я понимающе киваю и стараюсь думать о том, другом доме за пределами Пасторали. О спальне, в которой я выросла. О месте, отличном от этого. Я вижу куклу с идеальными стеклянными глазами, сидящую у голубой музыкальной шкатулки для украшений, которая издавала красивую мелодию при открывании крышки, а потом сломалась. Но эта вспышка-картина исчезает так же быстро, как появилась.
Я вглядываюсь в глаза мужа, в их холодную голубизну.
– Почему тебя? – задаю я новый вопрос. – Почему они наняли тебя? Ты работал детективом?
Лоб мужа внезапно разглаживается, и на секунду я его не узнаю. Он становится тем, кем был прежде. Тревисом Реном.
– Нет, – отвечает мне он. – Но я мог разыскать пропавшего человека.
– Как?
Небо над нами просветляется, солнце поднимается над деревьями, но вереница дождевых туч, наползающих с севера, уже вытесняет со свода синеву.
– Я не знаю… Я видел людей… Я мог увидеть, что с ними случилось.
– Каким образом?
– Не помню. Возможно, я ошибаюсь.
Даже сейчас, когда он пытается углубиться в воспоминание, проработать его, оно распадается на отдельные элементы.