«Конечно, обувь совсем не годится для тактической операции, – подумала она, надевая туфли-лодочки. – Но чем богаты, тем и рады!»
Цель у Кэтрин была простая: выяснить, кто же ее тайный соглядатай. Среди сосен, в том же самом месте, что и в прошлый раз, снова вспыхнул огонек сигареты.
«Слава богу, он еще там!» – выдохнула Кэтрин, боявшаяся, что за время их разговора с матерью курильщик уйдет.
Выскользнув из номера, женщина прокралась на автомобильную стоянку и спряталась за фургоном «додж караван», салон которого пестрел всевозможной атрибутикой заядлого собачника, а на бампере красовалась наклейка с довольно хамским слоганом: «Моя немецкая овчарка – что ваш выпускник-медалист… только умнее».
Дэнс выглянула из-за фургона и всмотрелась в темный парк, где промеж стволов двух толстых сосен по-прежнему мерцал огонек.
«Интересно, совпадение или нет? – гадала Кэтрин. – Если бы не пепел, найденный на месте нападения на Шери, то эту версию я бы отмела. А так, больно уж подозрительно получается! А Эдвин? Салли говорила, что он раньше курил. Хотя кто знает? Быть может, это всего лишь подростки: балуются сигареткой или косячком… А вдруг это и в самом деле Эдвин Шарп? Или кто-то еще, с кем я пересекалась недавно?»
Так или иначе, агент Дэнс во что бы то ни стало желала выяснить, кто ошивается в парке напротив отеля и не дает ей спокойно спать.
Дождавшись, пока на стоянку повернет машина, Кэтрин выскочила из укрытия и потрусила к четырехполосному шоссе, отделявшему гостиницу от парка.
Без пистолета на бедре бежалось легко и непривычно. Пробираться в парк напрямик Дэнс не решилась. Свернув влево, она миновала несколько лазеек в проржавевшем сетчатом заборе и нырнула, наверное, только в пятую или шестую по счету дыру. Кэтрин старалась держаться ближе к деревьям – подальше от детской площадки, залитой холодным лунным светом. Продвигаться вперед оказалось непросто: в глаза упорно лезла разморенная жарой мошкара, то и дело становившаяся добычей для летучих мышей, что вспархивали из темноты и чуть не сбивали женщину. Помимо этого, приходилось внимательно смотреть под ноги, так и норовившие увязнуть в бурьяне и мусоре. Подобравшись к засаде преследователя – или простого обывателя, решившего подсадить здоровье сигареткой, – Дэнс перешла на шаг.
В двадцати футах от засады повеяло сигаретным дымом.
Кэтрин пошла крадучись.
Через мгновение взгляду ее открылась полянка. Стоявшие тут и там столы для пикников были прикованы цепями к вбитым в землю бетонным сваям.
«Неужели во Фресно участились кражи столов из общественных мест?» – попыталась подбодрить себя шуткой Кэтрин, все ближе подкрадываясь к полянке.
Она вновь увидела оранжевое мерцание. До курильщика оставалось каких-то несколько шагов, но разглядеть его не представлялось возможным: мешала необъятная сосна.
Кэтрин, затаив дыхание, приблизилась к дереву, потянула за ветку, чтобы получше разглядеть своего соглядатая, и… удивленно выдохнула:
– Ох, черт! Нет!
Оказалось, что окурок воткнули в раздвоенную веточку сосны.
Означало это одно: Эдвин – или кто бы там ни следил за ней – видел, как Дэнс покинула гостиницу, и устроил ей ловушку.
Кэтрин резко обернулась, но за спиной никого не оказалось. Она припала на колени, ожидая выстрела из пропавшего «глока» Фуэнтеса. В тусклом лунном свете трудно попасть в мишень, но «глок» – и Кэтрин знала это не понаслышке – обладал высокой скорострельностью: одна из десяти-двенадцати пуль обязательно бы настигла ее.
Однако выстрелов не последовало.