– Конечно, это же Бишоп Таун! Кейли ничего не оставалось, как согласиться. Но два условия она отцу все же поставила. Первое – девочку удочерит старшая сестра, чтобы она постоянно могла с ней видеться. А второе – Бобби остается в группе. На эти условия Бишоп счел разумным согласиться.
Картинка в голове Кэтрин постепенно начала проясняться.
– Так вот почему Прескотт вдруг запил и подсел на наркотики?
Зиглер удивленно вскинул брови:
– А я смотрю, вы не промах! Да, именно поэтому. Бедный Бобби просто места себе не находил. В конце концов обрел утешение, как это обычно и бывает, на дне бутылки.
– Но почему бы Кейли и не оставить ребенка себе? – спросила Дэнс. – Она ведь так хотела детей.
– Ну это бы точно не сработало, – горько усмехнулся Зиглер. – Только не с Бишопом, карьера которого была к тому времени уже на закате. Все надежды он возлагал на свою младшую дочь. Он не мог позволить какому-то там ребенку разрушить все его грандиозные планы.
– И для воплощения этих планов в жизнь ему нужна была непорочная девчушка. Бишоп хотел выстроить карьеру дочери на образе хорошей девочки из идеального мира.
– В десяточку! Предприимчивости Бишопу не занимать. В таких вопросах он любому коммерсанту даст сто очков вперед. Вы только загляните в эти книжки про вампиров и оборотней! Все дети сходят по ним с ума – и моя дочурка, кстати, в том числе. История про влюбленных и непорочных. Именно такой мы сейчас и видим Кейли Таун на афишах! Родители просто обожают эту концепцию хорошей девочки: все равно что в церковь на воскресную службу любимое чадо отправить! – и с радостью расчехляют свои кредитки, когда ребенок изъявляет желание послушать Кейли Таун. Бишоп прекрасно понимал, что стоит только дать родителям таких деток повод хоть на секундочку усомниться в невинности Кейли – хорошенькое дело: забеременеть в шестнадцать лет! – и обмануть их ожидания, как карьера дочери в одно мгновение полетит в тартарары!
Наверняка Дэнс утверждать бы не взялась, но ей почему-то казалось, что слушатели все-таки гораздо умнее и проницательнее, чем их малюет тут Барри Зиглер.
– Но вы ведь тоже на стороне Бишопа, так? – строго спросила Кэтрин. – Вы не могли допустить краха карьеры Кейли. Только не сейчас, когда каждая первая звукозаписывающая компания буквально на ладан дышит!
Плечи долговязого Зиглера поникли.
– Ваша правда, каюсь. Кейли – мой последний оплот надежды. Никого, кроме нее, у меня больше не осталось. Потеряв Кейли, я потеряю все. Мне сорок пять, и все, что я умею, – это продюсировать альбомы. Я не проживу на случайные заработки «продюсера по вызову». Тем более Кейли – гений. Уникум. Талантище. Единственная в своем роде!
Дэнс вновь просмотрела документы об удочерении и письма Бобби.
– Мэри-Гордон не знает?
– Даже не догадывается. Бишоп принудил старшую дочь и ее мужа подписать соглашение о неразглашении. Если они хоть словом обмолвятся, то тут же лишатся опекунских прав.
Услышав столь неприглядную правду о Бишопе, Дэнс даже невольно прикрыла глаза и сокрушенно покачала головой. Она, конечно, догадывалась о том, что Бишоп вряд ли может претендовать на звание «Отец года», но все-таки была о нем гораздо лучшего мнения.
Зиглер в очередной раз горько усмехнулся:
– День ото дня ряды покинутых и забытых продюсеров вроде меня в музыкальной индустрии только пополняются.
Дэнс сложила документы обратно в конверт и убрала его к себе в сумочку.