— Яна, я действительно слишком вымотался. Ты горячая девочка, не спорю, я это понял, оценил и запомнил, но дальше водных процедур у нас с тобой дело не зайдёт, обещаю. Поторопись.
Лучше бы ты не обещал…
Глава 20. Мой мучитель
Яна
— Я не могу раздеться, — несвязно лепечу, ощущая, как его пальцы ложатся на косточку таза, надавливают на неё чуть сильнее, чем следовало бы. Вздрагиваю, не выдерживая губительного контакта.
— Я бы задал встречный вопрос с подвохом, но, скорее, промолчу, — щекочет дыханием кромку уха.
Ощущаю как сильно напрягаюсь, как тело зудит, жаждая ласки. Соски, болезненно ноют. Хочется почувствовать его горячие губы на них…
— У меня под платьем ничего нет, — пытаюсь объяснить причину моего беспокойства.
Боюсь, сорвётся и навредит себе ещё больше.
— Ты потеряла грудь? — качнувшись бёдрами вперёд, вынуждает шагнуть обратно в кабинку.
После короткой повисшей паузы мы оба издаём тихие смешки, и в груди что-то начинает таять и щекотать. Не верится, что он шутит впервые после долгого напряжённого дня.
— Дурачок, — разворачиваюсь к нему, вскидываю кверху глаза и встречаю жёсткий вопрошающий взгляд вдруг потемневших глаз Захарова. Кажется, в них сейчас не только буря, поднявшая графитовую пыль, ещё и дьявольский блеск присутствует, будоражит до мозга костей. От этого лёгкие забывают дышать. Коленки то и дело дрожат…
— Снимай платье, Яна... — чуть склонившись, повторяет мягче, практически мне в губы. — Оно тебе очень идёт. После наденешь обратно. И трусики снимай.
Падаю и разбиваюсь на осколки от прямого заявления.
— Женя… — не узнаю свой робкий голос.
— Поторопись.
Отрицательно верчу головой, переводя взгляд на его лоб. На нём всё ещё присутствует повязка. Придётся и её заменить.
— Становись под душ и подай мне гель с мочалкой, — говорю, намереваясь, наконец, осуществить то, за чем мы сюда пришли. — Затем отойдёшь подальше от струй, и я тебя намылю. Ничего сложного… Ай!!!
Вскрикиваю от неожиданности, когда Евгений, прорычав что-то невнятное, нетерпеливо сгребает меня в охапку одной рукой и встаёт вместе со мной под душ.
— Что ты делаешь Женька?! — приходится возмутиться.