До конечной

22
18
20
22
24
26
28
30

— Армагеддец… — прыскаю от смеха. Такого направления в творчестве в моей студии ещё не было. — Не скажу, что посадка была мягкой, но получше твоей. Прости, Рус.

Он подхватывает мой придушенный смешок и через секунду мы оба начинаем ржать. Звонко и несдержанно.

— Зачем ты мужиков калечишь, Янка? — едва отдышавшись, сосредотачивает на моих губах взгляд.

О, Божечки, о чём я только думала? Полураздетый Исаев. Я на нём. Оба перепачканные краской. Глаза в глаза и учащённое дыхание у обоих... Не считая внезапно образовавшейся эрекции под моим бедром.

Черррт! Пора слезать.

— Кого это я калечу? — изо всех сил пытаюсь клеить дуру и не подавать виду, что меня смутила реакция Исаева на наше столкновение. Мою попытку удрать, Рус пресекает резким переворотом со спины на живот, в лужи красок, подминая меня под себя, как плюшевую игрушку.

— Да возьми хоть меня, — он заботливо убирает запачканные волосы с моего лица, а я лежу под ним ни живая ни мертвая, вцепляясь пальцами в напряжённые мужские плечи. Тело пробивает неконтролируемая дрожь. Не могу пошевелиться. Мне становится страшно. Впервые за несколько месяцев он пугает меня так же, как тогда, в доме у Вики после похорон…

— Отпусти… — шепчу, захлёбываясь глотками воздуха. Его каменный член сильнее вжимается в ширинку моих джинс. Больно давит на лобок. Возбуждение Руслана настолько осязаемое даже через одежду, что становится горячо и дурно. Уши от прилива крови наполняются то ли шумом, то ли звоном, то ли музыкой ветра… Люблю, когда она звучит из-за колебаний воздуха у двери.

— Тише, Лисёнок... Тише… Ты меня угробишь если не несчастным случаем, то инфарктом загубишь, — прижимается лбом к моему лбу и пристально смотрит в глаза. С близкого расстояния его кажутся тёмными, как небо в грозу. Пугают глубиной своей.

— Руслан, ты забываешься… — сипло выдыхаю. Отворачиваюсь от поцелуя, но он всё равно настигает меня. Жёсткий и жадный, с привкусом соли. Правда недолгий но с языком. Приходится зажать его зубами, чтобы не исследовал мой рот. Достаточно того, что ладонь Исаева забралась под футболку и по-хозяйски накрыла грудь, размазав по ней скользкую гуашь.

— Поехали со мной, — шепчет, словно в бреду. — Сколько месяцев прошло, а ты всё грустишь и ревешь. Это не жизнь. Лисёнок, давай уедем. Клянусь, ты забудешь о нём, как о страшном сне… — пройдясь губами по линии подбородка, замирает над моим лицом всё с тем же одурманенным взглядом.

— Я тебя не люблю, — повторяю в который раз. К горлу подкатывает ком. Глаза начинают слезиться. Горькая правда о том, что не бывает дружбы между мужчиной и женщиной в очередной раз подтвердилась…

— У тебя появится шанс это исправить. Давай женимся по-настоящему, Лис? Ребёнок родится в полноценной семье. Как и положено.

— Руслан… — хочу возразить, но хлопок входной двери заставляет вздрогнуть и прислушаться. В студии повисает тишина. Ни шагов, ни чужого голоса. Единственный звук в пространстве – наше сбивчивое дыхание, которое никак не хочет выравниваться.

— Кажется, я дверь забыла закрыть, — с опозданием осознаю, что нас кто-то мог увидеть. — Поднимайся, Руслан. Нужно здесь прибраться и заказать тебе новые брюки из какого-нибудь бутика. Поздно. Да и Тимка меня заждался.

— Я тебя отвезу.

Мне нравится, что Исаев понятливый мужчина. Это подкупает. Это я очень ценю. Потратив около часа на душ и уборку помещения, выходим оба на улицу. Первое, что бросается в глаза — огромный букет шикарных алых роз, водруженных в мусорный бак. Второе — новая тачка Исаева.

— Какое кощунство выбрасывать такую красоту, — лепечу, поражаясь увиденному. — Здесь же целое состояние. Больше сотни бутонов... 

— Яна, садись в машину, — пискнув сигнализацией, Исаев открывает пассажирскую дверь.

Ныряю в салон, не в силах оторвать от букета взгляд. Он настолько красивый и притягательный. О таком можно только мечтать. Жаль, что кто-то не оценил настолько щедрый знак внимания...