Потом миновали луг, где пестро одетые женщины сгребали в копны сено. Старичок неторопливо прошел по лугу и остановился в тени раскидистой березы. Подняв к губам глиняный кувшин, он запрокинул голову и долго пил. Каспару казалось, он видит, как по его белой бороде катятся капли, стекают на обнаженную грудь, облипшую сухими лепестками и травинками.
Каспар знал, что и Юстина любуется полем, лугом, стариком косарем, березой и глиняным кувшином. Ему стало так хорошо и уж не хотелось ни о чем думать.
— Все же самое прекрасное в мире — человек, — сказал Каспар и поймал себя на том, что думает о Юстине.
— Что ты сказал? — переспросил Рейнис. — Ах, человек… Это верно, — продолжал он серьезно, хотя Каспар опасался, что друг его поднимет на смех. Рейнис не очень-то любил звучные истины. — Наверное, они все-таки правы. Я про стихи говорю. Не выходит у меня, как нужно. Видно, не умею писать. Будь стихи хороши, их бы сразу напечатали. Хорошее от плохого любой дурак отличит. Придется еще попробовать. Правда?
— Обязательно попробуй. Может, теперь не про Булку? Я утром видел Япиня… — И Каспар рассказал о том, что было сегодня у гаража.
— Так ему и нужно, — после некоторого раздумья произнес Рейнис. — Не я своими баснями, так другой проучил этого пижона. Справедливость восторжествовала. Ну да ладно, что было, то было — и больше об этом не вспоминать. Надо смотреть вперед.
— Правильно, Рейнис, только вперед.
— А странно: Юстина едет вместе с нами. Что ты на это скажешь, Каспар?
— Я? А что я могу сказать? Не мешало бы нам где-нибудь пообедать.
— Ты все чаще начинаешь высказывать дельные мысли. Действительно, нельзя же девушку голодом морить.
Из-за пригорка показались крыши небольшого городка, верхушки яблонь, вишен, и наконец, как грибы, пошли расти домики. Солнце раскалило их белые стены, люди старались держаться в тени. Машина выбралась на асфальт и мягко покатила к центру, где напротив универмага помещалась столовая. Освободив Юстину из заточения, они направились в столовую и отыскали в тихой прохладной комнате свободный столик.
— Тут чисто до неприличия, — заметил Рейнис, переводя взгляд со снежно-белой скатерти на свою одежду.
Юстина рассмеялась, и все почувствовали себя свободней, словно им уже не раз доводилось обедать вместе.
— Вы сегодня жутко разговорчивы, — сказала она. — А помните, когда мы возвращались из кино, слова ведь не молвили.
— Я не любитель много говорить. Поэтому кое-кто считает меня попросту дуралеем. Так зачем лишний раз доказывать, что люди правы?
Юстина с интересом взглянула на Рейниса. Каспар беспокойно задвигался. Ему казалось, что Рейнис, расстроенный письмом, чересчур на себя наговаривает. Он хотел было сказать, что Рейнис пишет стихи, и добавить еще что-то, но раздумал: к чему доказывать, что человек хороший. В этом нужно самому убедиться. Пускай она познакомится с ним поближе и сделает свои выводы.
— У вас интересная работа, все время в пути, всегда видите что-то новое, встречаетесь с людьми, — сказала Юстина. — Попадется вам речка — можно остановиться, искупаться, проезжаете лесом — можно ягод набрать. Отлично!
— Отлично, — согласился Каспар. — Но это еще не работа, за езду нам денег не платят. Работа же у нас всегда одна — чинить машины и моторы.
— Чинить до одури, — вставил Рейнис.
— И все же это лучше, чем торчать в какой-нибудь прокопченной мастерской, — не уступала Юстина. — Если бы я не училась, непременно подыскала бы себе работу, чтобы чаще быть в дороге.
ebooksa