Наконец она захлопнула книгу, уставилась на получившуюся схему. На одном листке уместился многолетний, гораздо дольше Мишкиной жизни, труд одного-единственного человека, который когда-то давным-давно решил, что возьмет на себя ответственность за спасение душ нескольких сотен тысяч человек, живущих в одной из двадцати двух национальных республик России. Ему приходилось сотрудничать, вступать в переговоры, ссориться и заключать союзы с враждебным государством. Мишка провела пальцем по схеме, остановилась на списке географических локаций – его в книге узнать было легко, потому что митрополит обозначал их координатами, восьмизначными десятичными дробями, сразу бросающимися в глаза.
Мишка открыла книгу на нужном месте, развернула список, нашла строчку: «Дом м. Варвары». Мишка подчеркнула ногтем координаты, позвала:
– Эль, вот приют Варвары.
Журналистка тут же поднялась, подошла.
– Сфотографируй, – сказала Мишка. – Я хочу еще одну страницу посмотреть.
Она была уверена, что видела еще один такой же список церковных мест, только без локаций. После того как журналистка на секунду навела телефон на страницу, Мишка стала листать книгу дальше. Нашла нужную вклейку, развернула. Здесь было несколько десятков строчек, меньше, чем среди локаций, зато каждая была длинная и подробная, заполненная мелкими значками.
Мишка нашла «Дом м. Варвары». Рядом митрополит вывел несколько значков: три красных кружочка, три таких же треугольника и ромб. В той же строчке похожих значков было еще много, но все они были вычеркнуты. Только ромб появлялся в строчке однажды и шел в самом начале. Было понятно, что ромб обозначает матушку, а кружочки и треугольники – детей, попадавших в ее приют. Мишка на секунду подняла взгляд на Веру, тут же снова уткнулась в книгу. Она понимала, что, если соседка спросит про значки, ей придется их объяснять, а это не могло привести ни к каким положительным последствиям. Судя по записям в книге, через «опекунство» Варвары прошло тридцать четыре человека.
Эту страницу Мишка открыла только за тем, чтобы удостовериться: митрополит не просто знал о существовании Обители – а она была внесена под этим названием в списке локаций с координатами, – он точно знал о том, сколько людей в ней живет. И точно – выше была строчка «Обитель», за которой тянулись значки. Карельский митрополит не просто знал о существовании Обители – он вел учет ее жителей, недавно вычеркнул почти всех, оставил только маленький кружок и квадрат. Они тоже были зачеркнуты, но иначе, не одной длинной линией, а короткими диагональными штришками. Было видно, что записи в эту страницу книги вносятся не так уж часто – красная карандашная линия, перечеркнувшая Обитель, ярко выделялась на потускневшей бумаге. Мишка нашла склад «Звезда» – здесь краснели новенькие кружок и квадрат, тоже зачеркнутые по диагонали. Еще в этой строчке было шесть других квадратов. Их митрополит обвел, видимо обозначая таким образом арест водителей. Это подтверждало возникшее раньше предположение, что кружок обозначает ребенка.
Мишка повела пальцем до Успенского монастыря. И снова тут были кружок и квадрат. Кружок перечеркнут по диагонали, квадрат – горизонтально. Мишка уже несколько секунд видела краем глаза что-то красное внизу страницы, но не решалась туда посмотреть. Теперь же она быстро перевела взгляд на раздражитель. В строчке «Дом м. Марии», в конце длинного ряда значков, начинавшегося с полустершегося ромба, горел маленький красный кружок.
– Она жива, – тихо сказала Мишка.
– Что? – все еще стоявшая рядом Эля оторвала взгляд от телефона. Микко и Вера тоже смотрели на Мишку выжидательно.
– Ева, – сказала Мишка. – Она жива. Они просто перевели ее в другой приют.
– В смысле? – Вера быстро переползла по кровати к соседке, но Мишка помотала головой. Мозг сейчас работал так быстро, что любые вопросы могли сбить ее с пути. Мишка посмотрела еще раз на страницу, на пару – квадрат и кружок, которая распадалась у Успенского монастыря.
– Эля, – сказала Мишка. – Ты сейчас же вызваниваешь своего следователя, говоришь ему, что точно знаешь, где находится убийца полицейского… Казаченко?
Эля кивнула.
– Ты берешь с собой книгу, – сказала Мишка. – Показываешь ему вот эту страницу. Говоришь: вот этот кружок обозначает убийцу. Его из Обители перевели на склад, потом оттуда в монастырь, потом в приют. Очевидно, приют – временное убежище. Нужно как можно быстрее направить туда летучий отряд или что там у них отправляют на задержания.
– А если он откажется? – спросила Эля. Мишка потерла рукой лоб.
– Сейчас это единственный вариант, – сказала она наконец. – Ради ребенка они никуда не поедут, но убийца полицейского – это другое…
Ева проснулась посреди ночи от холода. Она лежала на полу, совсем рядом с мальчиком, которого матушка наказывала днем. Огонь в печке не горел, и Ева похлопала глазами, пытаясь привыкнуть к темноте. Было очень страшно, потому что в любой момент темнота могла раскрыться матушкиным дырявым лицом. Ева стала беззвучно проговаривать молитву, осенила себя крестом:
ebooksa