Тамада

— Ну, коли так... — пошла она вроде на попятную. — Чтобы восстановить мир между нами, давайте заключим соглашение.

— Шея моя тоньше волоса![27] — поспешил ответить Керим. — Что скажешь, то и сделаю.

— Кому не известно, прошлая зима была для нас тяжелая. Овец осталось мало. Сколько мы с них шерсти возьмем? Кот наплакал. А план по заготовке шерсти выполнять надо.

— Да, это так, — выдавил Керим, смутно догадываясь, куда клонит председатель.

— Обычно после стрижки старики прихватывают с собой охапку-другую шерсти. Так вот, если сегодня они не возьмут ни охапки? — Она посмотрела на Керима — тот неотрывно глядел себе под ноги. — Что ты на это скажешь, логпеж?

Керим тянул с ответом.

— Я надеюсь, вы, чабаны, дадите колхозу шерсть и от собственных овец — или взаймы, или продадите, — прибавила Жамилят.

Старший чабан тяжело вздохнул:

— Трудная задачка свалилась на мою голову.

— Я понимаю, нелегко будет уломать стариков. Но надо, Керим.

Керим снова вздохнул.

— Что ж, соглашение остается в силе. — Но по его лицу было ясно, что он в полной растерянности.

— Керим, колхоз в долгу не останется, за шерсть или заплатим, или вернем на следующий год.

— Хорошо, — согласно кивнул Керим.

Вскоре движок умолк. Стрижка закончилась.

Чабаны готовились к своему празднику, к курманлыку.

Жамилят и Керим подошли к старикам. Старший чабан тут же отвел в сторону двух седобородых стригалей. Старики яростно зашептались, а потом перешли на крик, отчаянно размахивая руками.

Остальные окружили Жамилят. Посыпались вопросы о том, о сем, и, как бы между прочим, один, помоложе, спросил, не перепадет ли в этом году стригалям, да и всем колхозникам, «чего-нибудь лизнуть».

Люди приумолкли. Вопрос задал один, а ответа ждали все. А раз ждут все — надо отвечать. И Жамилят сказала, что уже подготовлены ведомости на выдачу кукурузы, картофеля, сена на трудодень.

Ее слова вызвали радостное оживление.