Кампелло предостерегающе поднимает указательный палец:
– Так это ты взорвал пороховые склады «Рэггед стафф»?
Юноша закрывает лицо скованными руками:
– Может быть.
Кампелло показывает на документы:
– Не будем начинать все сначала, хорошо?.. Ты признался, что это был ты.
– Меня вынудили.
Бейтман и Гамбаро делают шаг вперед, но комиссар останавливает их взглядом.
– Ну вот и ладно, – отмечает он. – Ну вот и ладно, сынок. Тебя все равно повесят.
– Но это был не мой динамит.
Кампелло упирается в стол локтями. Он старается быть убедительным.
– Смотри… чей он был или где он есть – это технические детали. Имеется законное доказательство, с помощью которого правосудие приводится в действие. Ты саботажник, который действует в интересах разветвленной сети испанской Фаланги, а она, в свою очередь, работает на немцев и итальянцев… Это доказанный факт, так?
Арестованный едва заметно кивает.
– И мы тебя заарканили, – продолжает Кампелло. – Ставим точку. А в ходе дружеской беседы ты нам во всем признался, разве нет?.. Здесь финальная точка.
– Меня пытали. Меня били в живот мокрым полотенцем. Со мной делали такие вещи, которые…
– Да ладно, хватит уже. – Кампелло смотрит на своих людей, будто ищет подтверждение или, наоборот, опровержение этим словам. – Так все говорят, правда?
Бейтман и Гамбаро кивают невозмутимо, словно сторожевые псы. Комиссар указывает на арестованного и твердо заявляет, тыча пальцем в документы:
– Если ты это подпишешь, мы оставим тебя в покое. Понимаешь меня?.. Пойдешь в Мавританский замок, где в удобной камере будешь спокойно есть и спать. Сорок два часа ты не смыкал глаз, так что и ты отдохнешь, и мы отдохнем.
– А потом?
– Потом тебя быстренько осудят, и все закончится. Это очень по-британски. Если захочешь себя показать, перед оглашением приговора сможешь даже произнести коротенькую речь. Стало быть, газеты Франко будут говорить, что ты классный парень, герой.