– Вы собираетесь пожениться? – спросила Кармен и тут же поняла, что вопрос – тупее не придумаешь.
– В августе, – ответил папа. – Девятнадцатого.
– А, – сказала она.
– Правда, здорово? – спросил папа.
– Здорово, – отозвалась она, словно эхо, только слабым голосом и безо всякого восторга.
Лидия взяла ее за руку. Кармен почувствовала себя так, словно эта рука отделилась от тела и больше ей не принадлежит.
– Кармен, мы так рады, что ты приехала к нам на лето. Проходи, отдохни. Хочешь лимонада или чашку чая? Альберт покажет тебе комнату, устраивайся.
Альберт? Кому придет в голову называть ее папу Альбертом? И что это за постоянные разговоры про то, кто как устраивается? Что она делает в этом доме? Она собиралась провести лето не здесь!
– Кармен! – окликнул ее папа. – Лимонад? Чай?
Кармен повернулась к нему, глаза у нее были круглые. Она не слышала, что он спросил, но кивнула.
– И то и другое? – не отставал папа.
Кармен оглядела кухню. Техника из нержавеющей стали, как у богатых. Восточный ковер на полу. Разве можно стелить восточный ковер в кухне?
Над головой висел старомодный вентилятор в южном стиле. Он медленно вращался. Кармен слышала, как стучит в окно дождь.
– Кармен! Кармен! – Папа пытался скрыть нетерпение.
– Извините, – пробормотала она, сообразив, что Лидия замерла у кухонного шкафчика и ждет распоряжений. – Мне ничего не нужно. Скажите, пожалуйста, куда можно положить вещи?
Папа явно огорчился. Наверное, он заметил, как ей горько? Наверное, увидел? Но расстроенное выражение промельк- нуло и исчезло.
– Да. Пойдем. Я покажу тебе комнату, а потом принесу чемодан.
Она двинулась за ним по лестнице, выстланной ковром, мимо трех спален в комнату, выходившую на задний двор, с толстым ковром персикового цвета, антикварной мебелью и двумя плексигласовыми коробочками бумажных салфеток – одна на комоде, другая на ночном столике. И шторы, и покрывала с оборками – все на месте. И Кармен готова была спорить на миллион долларов, что внизу, в кухонном шкафчике, хранится хотя бы одна пачка соды.
– Это гостевая комната? – спросила она.
– Да, – ответил папа, не поняв, что она имеет в виду. – Устраивайся, – сказал он – опять это идиотское слово. – Я принесу тебе чемодан.