– Я отпихну медвѣдей: схватить полосу они не могутъ; а вы стрѣляйте чрезъ амбразуру.
– Ловко придумано! вскричалъ Бэлль, становясь подлѣ Альтамонта.
Гаттерасъ вынулъ изъ печи полосу и быстро погрузилъ ее въ стѣну. Снѣгъ оглушительно зашипѣлъ отъ соприкосновенія съ до бѣла раскаленнымъ рычагомъ. Два подбѣжавшіе медвѣдя схватили каленое желѣзо и вдругъ страшно заревѣли.
Между тѣмъ, одинъ за другимъ раздалось четыре выстрѣла.
– Попали! вскричалъ Альтамонтъ.
– Попали! повторилъ Бэлль.
– Надо повторить, сказалъ Гаттерасъ, быстро забивая оконницу.
Полосу опятъ положили въ печь, и черезъ нѣсколько минутъ она опять накалилась до красна.
Альтамонтъ и Бэлль, зарядивъ ружья, заняли свои мѣста. Гаттерасъ снова продѣлалъ отверстіе и сунулъ въ него раскаленную волосу.
Но на этотъ разъ она уперлась въ какой-то твердый предметъ.
– Что за дьявольщина! вскричалъ американецъ.
– Въ чемъ дѣло? спросилъ Джонсонъ.
– A въ тонъ, что проклятые звѣри наваливаютъ льдину на льдину, они хотятъ замуровать насъ въ домѣ, они заживо погребаютъ насъ!
– Не можетъ быть!
Альтамонтъ и Бэлль, зарядивъ ружья, заняли свои мѣста.
– Посмотрите сами: полоса дальше не идетъ. Да это, наконецъ, становится смѣшно!
Это было болѣе чѣмъ смѣшно: это было опасно. Положеніе осажденныхъ ухудшалось. Какъ животныя очень смышленныя, медвѣди прибѣгнули къ оригинальному средству, чтобъ задушить свою добычу и отнять у осажденныхъ всякую возможность къ бѣгству.
– Эдакая обида! сказалъ крайне огорченный Джонсонъ. – Добро-бы люди, а то – звѣри!
Прошло часа два; Альтамонтъ тревожно шагалъ по комнатѣ, Гаттерасъ съ ужасомъ думалъ о докторѣ и о страшной опасности, грозившей ему на возвратномъ пути къ форту.
– Ахъ, если-бы докторъ былъ здѣсь! вскричалъ Джонсонъ