Выехав за калитку, я отчаянно кручу педали. Луч света фонарика, который я стараюсь удержать в руке, не выпуская руль, судорожно мечется из стороны в сторону. Но мне хорошо знакома эта дорога в лес. Она ведет на ту самую поляну, где когда-то поднялась в челнок Лора.
Впереди яркий свет, нарастающий рев двигателей.
Я выхватываю пистолет и делаю несколько выстрелов в воздух.
Рев двигателей стихает.
Я выезжаю на поляну, под небом, полным ярких холодных точек-звезд. Соскочив с велосипеда, я отбрасываю его в сторону. Челнок стоит посреди поляны. Люси и Джек, уже в повседневной одежде, застыли у открытого люка.
– Люси, милая, вернись!
– Папа, извини, я ухожу.
– Нет, ты никуда не летишь!
Из динамиков челнока раздается синтезированный электроникой голос Лоры.
– Брат, отпусти ее! Она должна иметь возможность увидеть то, что не желаешь видеть ты. А лучше присоединяйся к нам! Мы так по тебе соскучились!
Я не обращаю внимания на нее – на
– Люси, там нет будущего. Того, что тебе обещают машины, в действительности не существует. Там нет детей, нет надежды – лишь бесконечное неизменное подобие существования в качестве фрагментов компьютера.
– У нас уже есть дети, – произносит копия голоса Лоры. – Мы придумали, как создавать детей сознания, уроженцев цифрового мира. Ты должен прийти сюда и познакомиться со своими племянниками и племянницами. Это
– Если ты не человек, ты не способна ничего ощущать. – Я качаю головой. Не надо мне было заглатывать приманку и вступать в спор с машиной.
– Если ты уйдешь, – говорю я Люси, – твоя смерть станет бессмысленной. Мертвые одержат победу. Я не могу этого допустить.
Я поднимаю пистолет и целюсь в Люси. Я не отдам своего единственного ребенка мертвым.
Джек пытается заслонить ее собой, но Люси отстраняет его. Ее глаза наполнены скорбью, и свет в кабине челнока окрашивает ее волосы золотом, как у ангела.
Внезапно я понимаю, как она похожа на мою мать. Мамины черты лица, пройдя через меня, вновь ожили в моей дочери. Вот так должна проходить жизнь. Родители, дети, внуки – каждое поколение освобождает дорогу следующему на бесконечном пути в будущее, к прогрессу.
Я вспоминаю, как у мамы отняли свободу выбора, как ей не дали умереть по-человечески, как мертвые сожрали ее, как она стала частью их бесконечных циклов, бездушных алгоритмов. Лицо моей матери из воспоминаний накладывается на лицо моей дочери, моей милой, невинной, глупой Люси.
Я крепче сжимаю пистолет.