Трой звякнул брелоками.
— Вы позволили себя обвести вокруг пальца! — усмехнулся Ипатий.
— Он вызвался сам, продемонстрировав необычную способность становиться тенью, никем. И да, вы правы — он шпионил для меня!
Гвидо крякнул и почесал пятерней в затылке.
— Черт знает, что такое! — пожаловался он. — Никому нельзя верить!
— Выходит, — сказал Фотий, — этот плут обморочил всех. Вот только вопрос: кому он служил на самом деле?!
— Да ведь ясно же — Порфирию! — и Гвидо раздраженно брякнул пустым стаканом о столик.
— Конечно, это все безумно интересно, — устало проговорил Зевий. — Только я никак не пойму, чем это поможет Юстине? Что изменило разоблачение?
Ипатий, глубоко о чем-то задумавшийся, очнулся и ответил ему:
— Дело начинает распутываться. А разоблачение это укрепило меня в мысли, что, быть может, все не так очевидно, и Авделай служил вовсе не....
Он не закончил, щелкнул пальцами и отошел к столу. У Тибия Троя было такое сосредоточенное выражение лица, будто он старается закончить его фразу.
Глава 24
(Все тот же вечер. Продолжение.)
— Что там еще за шум?! Какой сегодня день неспокойный, — печально покачал головой Зевий.
На улице, действительно, раздавались голоса. Гвидо отодвинул шторы, вгляделся в темноту за окном. Хлопнула входная дверь, и появились стражи. Они вели с собой человека.
— Он слонялся возле дома, — страж вытолкнул пленника на середину.