Не первая Вера

Глава 23

Зал для встречи глав Кантонов был в белых тонах: белоснежные шторы и огромный толстый белый ковёр, гигантские зеркала, белые с золотом стулья с высокими спинками как у тронов, белые гортензии. Высокий свод потолка с лепниной и великолепной шестиярусный хрустальной люстрой вызвали бы вздох восторга у кого угодно, но не у меня. Я всё это великолепие не могла оценить: ноги подкашивались, голова от страха ничего не соображала, комок застыл в горле.

Солдаты ввели под руки всех четырёх «доноров» и усадили в ряд на небольшом расстоянии друг от друга. Народу в зале было не много: пышно одетые главнокомандующие, их «носители ключей» и до зубов вооруженная охрана.

Вперед вышел Марат:

– Уважаемые гости, мы собрались на ежегодном торжественном выборе нашего лидера! Пусть умножится его энергия и будет бесконечна! Приступим!

Он призывно взмахнул рукой по направлению к нам. Каждый лидер Кантона подошел к своему «донору» и занял место за его спиной. Я почувствовала, как Алькальд властно положил мне руку на плечо, будто на свою гончую, и стряхнула её.

В этот момент молодой человек, который только что пришел в себя, вскочил с криком:

– Не хочу! Не заставите! – и кинулся к выходу. Ему преградили путь несколько солдат. Первым же ударом его сбили с ног, затем последовал удар шокером, отчего тело юноши обмякло, и его отнесли обратно на стул.

Марат небрежно кивнул кому-то, и напротив нас выстроилась колонна солдат: они взвели курки и направили автоматы на каждого «донора». Владелец молодого человека был в ярости: перед самым состязанием, его «лошадку» практически вывели из строя, но был решительно настроен забрать всю энергию, сколько бы не осталось в бедном пареньке.

Марат объявил:

– По закону «Поставщик энергии», покинувший своё место до завершения соревнования, будет уничтожен. Господа, желаю всем удачи! Пусть победит сильнейший!

Главнокомандующие подступили к «донорам» и начали выкачивать энергию. От четырех человек в свадебных нарядах потянулись тонкие полупрозрачные потоки белого света. Я закрыла глаза и «поплыла» куда-то далеко, в те воспоминания, где мы с сестрой гоняли на велосипедах по летним дворам; где мама утром пекла блины и их обволакивающий теплом запах вырывал нас из воскресного позднего сна; где мы с мужем гуляли студентами по пешеходному мосту над неспешной рекой, он нёс какую-то влюбленную чепуху…. Мои мысли переходили от одного воспоминания к другому, приближая их в памяти, наполняя картинки ясными цветами, запахами и звуками, звучанием разговоров и моими чувствами в те моменты. Время остановилось и мне казалось, что если я уже умерла и теперь смогу жить в этих воспоминаниях снова и снова, то это не самый плохой исход.

Очнулась я от того, что меня окатили ведром ледяной воды. От неожиданности я вскочила, захлопала глазами, но почувствовав внезапную слабость и головокружение, упала на пол. Меня встряхнули и подняли на ноги двое солдат. Вокруг раздавались аплодисменты, но они предназначались не мне: раскланивался и принимал поздравления Алькальд. Лицо его светилось превосходством, он наслаждался видом кислых физиономий своих «соратников», особенно бывшего верховного главнокомандующего; с надменным видом принимал заверения в верности и лживые комплименты его уму и изощрённости в добыче энергии. Алькальд торжествовал.

У меня, напротив, радости от победы не было. На стульях в неестественных позах навечно застыли три трупа. Людей, с которыми я вошла в зал, больше не существовало. Я смотрела на измученное желтое лицо недавно прекрасной девушки с русой косой вокруг головы, украшенной цветами, и потеряла сознание.

Очнулась я в той же комнате, где все «доноры» ждали поединка. Голова болела, на белом платье были следы крови: видимо из носа. Я лежала на тахте. За окном начинался рассвет. В комнате больше никого не было. Я поднялась и потащилась к дверям. Дернув ручку с удивлением обнаружила, что дверь не заперта, и опасливо выглянула в коридор. Никого. Видимо, все солдаты где-то праздновали победу Алькальда: откуда-то из глубины коридора ведущего в главный зал слышались голоса, звенело бутылочное стекло. Полагая, что я нескоро приду в себя, меня оставили без охраны.

Я неспешно двинулась по коридору в другую сторону от шума празднования. Впереди была небольшая рекреация с круглым столом из красного дерева в центре. Над ним висела массивная хрустальная люстра. По сторонам от стола, на двух кожаных диванах храпели охранники. Очевидно, они были очень пьяны: их оружие было небрежно брошено на ковёр, парадные кители, залитые вином, тоже валялись на полу. На столе, который использовали, по всей видимости, в течение многих часов как игральный, красовались полупустые бутылки, бычки от сигарет и разбросанные карты. Я замерла и несколько секунд не шевелилась, но, убедившись, что разбудить их был бы не в состоянии и пушечный выстрел, на всякий случай на цыпочках, по ковру, миновала рекреацию.

Коридор делал заворот и уходил куда-то вдаль к большим позолоченным дверям. Больше дверей не было. Возвращаться назад было глупо, и я решила дойти до конца коридора: посмотреть, что там. В случае опасности, всегда можно сказать, что искала туалет и заблудилась. Дойдя до двери, я опасливо оглянулась, но никого не было. Дверь оказалась не запертой, но тяжелой: пришлось приложить усилия, чтобы сдвинуть её и протиснуться внутрь. Внутри оказалась небольшая комната. Полумрак от плотных задернутых штор не давал сразу разобрать, что там находится. Когда глаза привыкли к темноте, оказалось, что она почти пустая. Мебели не было. Вездесущих камер наблюдения тоже. У одной из стен прямо на полу как постамент стоял большой неотёсанный валун с выбитыми словами: «Cognito alium mundum». На камне ничего не было, кроме странной ряби, словно пространство в этом месте истончалось и становилось прозрачней.

Я несколько секунд читала надпись, потом поднесла руку к зыбкому месту над камнем. В то же мгновенье моя рука словно провалилась внутрь невидимой ямы и исчезла. Я резко отдернула руку обратно. Пространство продолжало рябить. «Это место перехода в наш мир! О нем говорила Нина! Это из этого случайного разрыва получили первый гранит!», – от внезапной догадки я даже подпрыгнула. «Вот почему этот коридор под охраной тех пьянчуг на диванах! Вот почему резиденция Алькальда именно в этом месте и выбор нового главнокомандующего происходит здесь! Только почему портал до сих пор открыт? Как символ? Или это какая-то аномалия?» – меня так и распирало от радости моего открытия и внезапной надежды. Но просунув снова руку в пространство, я с досадой поняла, что кроме моей руки по локоть, ничего не входит. Голову или хотя бы лицо было невозможно протиснуть и посмотреть: что находится по ту сторону. О том, чтобы влезть туда целиком, не могло быть и речи.

Я горестно отступила. Вот как, наверное, чувствовала себя Алиса, которая отчаянно хотела стать меньше, чтобы попасть туда, куда очень хочется. К сожалению, я, в отличие от неё, не спала, и уменьшаться, как и увеличиваться в размерах, не умела. Понимая, что срочно нужно что-нибудь предпринять, раз у меня такая уникальная возможность находиться рядом с порталом, когда никто не видит. Я стала хаотично соображать. Слабость после откачки энергии и головная боль делали процесс мышления тягучим и неповоротливым. «Надо попросить помощи! Рассказать им, что я тут! Но как? Никто не поверит, если рассказать. Как они могут оттуда мне помочь, даже если бы захотели?!», – разум отчаянно хотел увидеть выход и не находил его.

«Раз первый гранит как-то попал сюда, значит, может попасть снова. Нужно попросить бросить мне камень, тогда останется только узнать как его «активировать» чтобы он стал «ключом», как открывать переход в наш мир, потом сбежать. План более чем фантастический. Меня никто больше сюда не привезёт никогда, а если привезут, то точно не для того, чтобы водить с экскурсией по тайным комнатам. Но что я теряю? Нужно бросить записку в портал!», – я начала оглядывать комнату, но ни бумаги, ни тем более ручки не было.