И они, держась за руки, углубились в сосновую рощу. Забрели далеко, в самую глубь, куда не доносились звуки войны. Глеб увлек Настю на подстилку из хвои и травы. Подстилка, конечно, была колючей, но они не обращали на это внимания. Они забыли о своих ранениях, обо всем, что с ними случилось, забыли о времени… Они как будто вернулись в блиндаж, в котором проводили часы в прошлом году, когда фронтовая судьба впервые свела их вместе.
…Когда закончили заниматься любовью, Настя стала расспрашивать Глеба о его фронтовом житье-бытье. Шубин рассказал о том, как командовал ротой, о рейде в немецкий тыл. Рассказал и о том, как немецкий разведчик показывал ему расположения немецких частей. Настя от души смеялась над этой частью его рассказа. Поговорили немного и о будущем. Свое будущее Шубин представлял совершенно ясно – он видел, чем будет заниматься все ближайшие недели. Конечно, нужно разведать направление наступления на Сычевку, изучить эту новую для него местность. Для Насти будущее представлялось смутно.
– В снайперы меня, понятное дело, не возьмут, – рассуждала она. – Но я надеюсь, что и не комиссуют. Может, выучусь на медсестру? Или на радистку? Я слышала, в штабе не хватает радисток, генерал Лелюшенко даже кричал на кого-то из подчиненных из-за того, что тот не обеспечил нужное число радистов…
– А тебе куда больше хочется? – поинтересовался Шубин.
– Конечно, в радисты, – ответила Настя. – Мне никогда бинты и перевязки не нравились. И крови я боюсь. Нет, медик из меня не выйдет. Ты же знаешь, меня влечет к технике. Может, так и получится?
Они разговаривали, снова целовались… И тут Шубин заметил, что вокруг стало темнеть. Он взглянул на часы – уже наступил вечер. Настя тоже спохватилась:
– Ой, мне доктор сказал к семи часам обязательно быть в палате! Он будет мое колено осматривать, может, какое новое лечение назначит.
Тут и Шубин вспомнил, что ему врач сегодня велел быть на своей койке – решался вопрос о выписке. Впрочем, теперь ему уже не так хотелось поскорее покинуть госпиталь и вернуться в часть. Теперь он был бы не прочь задержаться здесь еще на день-два.
– Ладно, давай возвращаться, – сказал он. – У тебя осмотр, у меня осмотр… А может, после всех осмотров еще раз встретимся? Давай, а? Я опять к женскому госпиталю подойду, к тому же месту, где мы встретились.
– Хорошо, давай после ужина встретимся, – согласилась девушка.
Шубин отметил, что теперь она не выглядела такой мрачной и подавленной, как утром. Она стала прежней Настей Томилиной, которая никогда не теряла присутствия духа.
Они вышли из рощи и вернулись в расположение госпиталя. Здесь они расстались: Настя направилась к своей женской палатке, а Шубин – к своему госпиталю.
Глава 6
Шубин привычным жестом откинул полог, вошел в госпиталь и уже собирался направиться к своей койке, когда его окликнули:
– Капитан Шубин?
Глеб обернулся. Чуть в стороне от входа стояли три человека: офицер и двое рядовых. Шубин сразу обратил внимание на их погоны необычного, голубого цвета. «Летчики, что ли?» – мелькнуло в голове капитана. И тут же он сообразил, что его поджидают не летчики, а сотрудники Особого отдела.
– Да, это я, – ответил он. – А в чем дело?
– Я капитан Свистунов, – представился офицер. – Особый отдел Смерш 2-й армии. А дело в том, что вы арестованы. Сдайте оружие!
Рядовые сразу же, не дожидаясь команды, шагнули к Шубину. Один из них расстегнул кобуру и вынул «ТТ», второй привычным движением охлопал капитана по карманам, по бокам – не спрятано ли где еще какое оружие. Раненые со своих коек молча наблюдали за происходящим. Никто не посмел задать вопрос или тем более возмутиться тем, что арестовывают их товарища Шубина. Раненые хорошо знали Шубина – но еще лучше знали, что такое Особый отдел, как опасно с ним связываться.
– Следуйте за мной! – отдал новое приказание Свистунов. – Руки за спину!