— Да не подоспей я вовремя, этот старикан в руках ваших башибузуков просто отдал бы Богу душу. Умер бы со своим плакатиком на груди. И что тогда? Шум, скандал. Вам это надо? Мне тоже.
— Вы-то тут при чем? Это мои проблемы.
— Так ведь я собираюсь вести с вами дела, дорогой Илья Бори-сович. Не просто же так я к вам пожаловал, — нагловато сказал проходимец.
— Вот оно что… И какие дела у меня могут быть с вами?
— Илья Борисович, мне вас рекомендовали серьезные люди, которым я доверяю. Дело в том, что у меня есть большие связи на Украине — с работниками музеев, с антикварами. Есть возможность работать с очень любопытными вещами. Но вы же знаете, как это сложно. Тут нужны конкретные клиенты. У вас такие есть. У вас есть связи и там, за бугром. Вы знаете, по каким правилам там играют. Если мы договариваемся о сотрудничестве и партнерстве, то я беру на себя поставку вещей с Украины, а вы помогаете с их реализацией.
— Послушайте, что вы можете мне предложить? Какие-нибудь рушники? Или горшки? — усмехнулся Нагорный.
— Что за великодержавный шовинизм! Откуда такое пренебрежительное отношение к матери городов русских?.. Я вижу вы совсем не знаете украинский рынок антиквариата. Он, конечно, поменьше российского, но вполне любопытен. И весьма перспек-тивен.
Нагорный, чуть подумав, решил, что пора переходить к предметному разговору:
— Послушайте, у меня мало времени. У вас есть конкретные предложения? Их я готов выслушать. Если нет…
— Илья Борисович, я пришел, чтобы познакомиться для начала. Так сказать, посмотреть друг на друга, принюхаться…
— Я не парфюмер, чтобы принюхиваться, — тяжело пошутил Нагорный.
Наглец прищурился:
— Ну что ж… Вот вам сюжетец для начала. Мне на днях звонили знакомые из Киева и сказали, что есть возможность приобрести Константиновский рубль… И они не знают, сколько за него стоит заплатить. А главное — кому его потом пристроить… Представляете себе?
Илья Борисович смотрел на драные штаны наглеца и обдумывал дикое предложение. Для начала нужно было не выдать охватившего волнения, и он основательно прокашлялся. Мыслей было несколько. Это какая-то провокация — уж слишком неправдоподобное совпадение. Или — та самая неправдоподобная удача, которую всегда ждет любой собиратель?
Наглец в драных штанах смотрел на него ясными прозрачными глазами и ждал ответа. Прокашлявшись, Нагорный сипло осведомился:
— Откуда там может взяться Константиновский рубль?
— Да кто ж его знает? — фыркнул удивительный посетитель. — По нынешним временам, чего только не случается! Тут на днях украденные три года назад в Швейцарии работы Пикассо вдруг объявились. И где? В Сербии. Почему в Сербии? А если в Сербии, то почему не в Киеве? Судя по всему, люди, которые брали Пикассо в Швейцарии, были непрофессионалами и слабо представляли себе, что попало к ним в руки. А уж тем более не знали, что с этим самым Паблой, который Пикассо, делать… Вот и с рублем этим, мне кажется, такая же история. Он попал в руки случайным людям, и они теперь ищут, куда бы его пристроить. Ну, вы же знаете, как это бывает со старыми вещами? Вдруг какая-то вещь, о которой все забыли, всплывает из топи блат… Откуда? Почему?
— Хорошо, — уже хладнокровно, по-деловому сказал Нагорный. — Я жду вас завтра. А про этот рубль… Вы уточните, на всякий случай, что там за история и сколько за него хотят. Я, правда, уверен, что это фальшивка. Вы хоть представляете себе, что такое Константиновский рубль? — насмешливо осведомился Нагорный. — Сколько их всего в мире? Знаете, что все они наперечет?
Наглец подмигнул:
— Я даже знаю, что такое «Анна с цепью». Я вообще довольно много чего знаю. Вы в этом еще убедитесь.
ebooksa