В отличие от герцога повелителя мертвецов, Аргос Солс был краток. Пожелав мне удачи, он сел в подъехавший автомобиль и бросил неприязненный взгляд в сторону леопарда, появившегося в дверях замка.
— Нам надо поговорить, — сказал Ари, когда машина волка скрылась из вида. — Я хочу объясниться и попросить прощения.
Попросить прощения? За что? За то, что обманом навязался в мужья?
Я равнодушно махнула рукой, заочно отпуская ему все грехи. После предательства Эдриэла — а что это было, если не предательство? — мне стали безразличны многие вещи. Ари был красавчиком. Почему бы не сделать его своим супругом? Апатия была настолько сильна, что даже помолвка с кракеном, описанным Страхолюдом, меня бы не взволновала.
— Я хочу рассказать, почему от меня пахнет корлой.
Не сказать, что мне было интересно, но затыкать рот будущему мужу не дело.
Я поманила Ари за собой. Мы медленно поднялись по лестнице в малую гостиную и устроились в креслах друг напротив друга.
Исгайро нервничал — то и дело поправлял воротник рубашки, сцеплял и расцеплял пальцы. Сегодня корлой от него пахло особенно сильно.
— Так что же у тебя за секрет такой страшный? — спросила я, желая поскорее закончить беседу и запереться в спальне — нарыдаться всласть.
Ари пригладил волосы. Снова потеребил воротник рубашки, на удивление застёгнутой до самого горла. Похрустел суставами и выпалил, будто бросился с головой в омут:
— У меня скоро гон.
— Гон? Это…
—Период неконтролируемого сексуального желания.
— А-а-а, — протянула я растерянно и на всякий случай отодвинулась от леопарда подальше.
Ари с силой стиснул подлокотники кресла.
— Поэтому я и курю корлу. Точнее, это смесь трав, которая притупляет либидо.
Боги…
Если даже сейчас, когда влечение оборотня подавляется специальными средствами, его сексуальность хлещет через край, то чего ожидать от этого хищника в гон? Страшно представить.
Похоже, мои мысли легко читались на лице, потому что Ари заметил:
— Не говорил, чтобы не пугать.