Зов Дикой Охоты

«А если не веришь мне, мой король, и так сильно веришь своей королеве – то просто проследи за ней однажды и увидишь всё своими глазами, – сказал ему Сотар. – Хоть раз загляни за пелену защитных чар, которые плетут Илса и нечистивый полукровка. Возможно, я действительно ошибаюсь. Твоя вера крепка, так чего тебе бояться? Уж никак не возможности обнаружить что-то, что придётся тебе не по нраву».

Слова жреца всё это время понемногу отравляли сердце короля, и вот, наконец, яд нашёл путь просочиться к самой его сути.

«Я не стану ни в чём боле убеждать тебя, мой король. Ты всё увидишь сам. И дай то Отец, чтобы увидел ты именно верность твоей королевы – верность, которую ты в людях так ценишь…»

Вальтен мерил шагами свои покои, не находя себе места. Чутьё воина уже не шептало, а кричало об опасности. Его взгляд то и дело падал на запертую шкатулку, где хранился вручённый ему Сотаром фиал.

«Кровь не лжёт, мой король. Этот эликсир сияющим клинком Отцова Огня разрежет сети перед твоим взором, ведь в нём капли крови тех, кто всё это время наводил одурманивающие чары. Колдовство ведьмы Илсы и выродка Фэйри перестанет быть тебе помехой, и ты увидишь… увидишь…»

Король не выдержал. Открыв шкатулку, он извлёк сосуд тончайшего золотистого стекла, пригубил чуть сладковатую жидкость и прошептал заветные слова:

«Свет Отцова Огня, дарящий ясность взору и разуму, открой мне путь моей леди Рианы…»

Несколько мгновений не происходило ровным счётом ничего, и тревога уже было отпустила его сердце… когда он вдруг увидел тончайшую, но очень плотную сеть, которая разошлась перед ним. И вот он уже как будто оказался в нескольких местах одновременно. Он видел, как Илса набросила на Риану и Тилларда защитные чары, отводящие взгляды, как рука об руку они спустились в конюшню, оседлали лошадей и покинули замок. Выждав немного, Вальтен призвал нескольких воинов из числа самых верных и тоже велел седлать лошадей. Ему уже не было дела до того, что Сотар и несколько жрецов пожелали отправиться вместе с ним.

Но хотя его королева солгала ему, до самого последнего мига он желал верить в её невиновность. Он хотел лишь убедиться в этом и раз и навсегда показать Сотару его место. И только ревность отравляла его сердце сильнее слов верховного жреца и боль от так и не подаренного ему ответного доверия.

Сияющим клинком жреческое заклинание рассекло для него ночь. Словно светлая тропа пролегла под копытами его могучего вороного коня. Безошибочно Вальтен вёл своих людей сквозь темноту по спящим холмам, вдоль широкой смолистой реки к древнему лесу. Здесь, у старого моста, который они иногда пересекали с Рианой во время прогулок, король приказал спешиться и обернуть копыта лошадей войлоком. Не все выигранные им битвы проходили на равнинах, и не раз такие простые хитрости помогали его людям выжить. Боевые кони, ко многому привычные, не проявляли беспокойства и вели себя тихо.

Они двинулись дальше, через лес. Вальтен потерял счёт времени. Его разум звенел пустотой, затишьем перед бурей. В таком состоянии он обычно пребывал перед боем, и странно было испытать его теперь, но оно было многим лучше, чем пытавшие его мысли. Ночь сомкнулась над ним, шепчущая, предостерегающая. Деревья хищно раскинули ветви, точно величественные древние мертвецы, охранявшие свои сокровища.

Через некоторое время Вальтен вдруг начал узнавать места. Где-то там, впереди, лежала поляна, которая несколько раз снилась ему. Ветви создавали там арки, и в летнее время грибы росли кругом. Места, подобные этому, назывались в народе Гиблыми, а когда-то – Местами Силы. В его снах на этой поляне Риана пела и танцевала, и тёмная река её голоса выплетала удивительное нездешнее волшебство.

Вдалеке он различил призрачное свечение и услышал отголоски странного колдовского пения. Вальтен вскинул руку, безмолвно приказывая своим людям замедлить шаг, и осторожно двинулся вперёд. Показалась знакомая поляна, окутанная дымкой, которую иногда можно было увидеть на болотах. Но прежде чем король сумел разглядеть фигуры в призрачном жемчужном свете, навстречу им с пронзительным ржанием выбежали два коня. Кто-то вскрикнул от неожиданности, а потом другой голос провозгласил:

– Да это же гнедой валлской породы! Конь королевы!

– А соловый вроде бы принадлежит её менестрелю!

Пока воины усмиряли взбунтовавшихся коней, Вальтен поспешил к поляне, не обращая внимания на предостерегающие возгласы своих людей. Он готов был поклясться, что краем глаза уловил в лесу какое-то движение, как будто ещё два тёмных конских силуэта промчались мимо. В тумане впереди он вдруг различил жуткие оскаленные морды призрачных псов, преградивших ему дорогу. Не веря своим глазам, король замер, но через мгновение уже выхватил меч.

– Колдовство Фэйри! – воскликнул Сотар.

– Блуждающие Тени снова в Кемране! – подхватил кто-то из жрецов.

Жрецы начали читать речитатив. Но даже ярче, чем их голоса, Вальтен слышал впереди другой голос, такой родной – тёмную переливчатую реку, поющую без слов. Призраки чудовищных псов не пропускали его за границы тумана, но его неумолимо манило вперёд. Он уже почти различил впереди знакомый силуэт, когда…

– Отгоните нечистивую магию, братья! – повелительно крикнул верховный жрец.