Дилетантки. Чисто английское привидение,

22
18
20
22
24
26
28
30

– А экскаватор зачем? Нельзя же разбирать завалы грубой техникой, тем более если там остались люди и есть подвал! Здание может провалиться внутрь, и тогда вашим друзьям конец. Если, конечно, там все еще остались ниши, в которых им удалось скрыться…

– Мисс Ринальди знает, что делает! – Джо и сама не поверила, что произнесла это.

Мишель подъехала ближе, выскочила из машины и, ничего не объясняя, кинулась к водителю. Она о чем-то с ним долго разговаривала, ругалась и спорила. Но, в конце концов, вытолкала его с водительского места и уселась туда сама.

– Эй! Вы с ума сошли? – кричал ей мужчина, еле успевая отпрыгнуть в сторону – Ринальди завела мотор. Быстро осмотрела кнопки управления и развернула экскаватор прямо в сторону дома.

– Ненормальная! – кричал водитель. – Там забор!

Больше никто не занимался своим делом. Все смотрели на них с открытыми ртами.

– Стойте!!! – вместе закричали и полицейский, и начальник спецслужбы.

Но куда там! Остановить Мишель, когда она что-то решила, было нереально. Она устремилась прямиком к фонтану, словно и не видя, что перед ним есть еще металлический забор, кусты и мелкие деревья. Джо и сама испугалась – верно ли поступает подруга и, вообще, в своем ли она уме? Ей удалось заметить на лице итальянки сумасшедшее и в то же время решительное выражение.

– Мишель! – крикнула Клиффорд, но та опустила ковш экскаватора и разнесла забор вдребезги.

– Сделайте с ней что-нибудь! – Полицейский схватился за голову. – Она ненормальная!

– Рада представить вам невесту брата, мою будущую сестрицу! – Джо не нашлась, что еще ему сказать.

Тут Мишель со всей силы врезалась в фонтан и раздробила его на части. Потом отъехала на несколько метров, опустила ковш чуть ниже и на всей возможной скорости помчалась в сторону каменной платформы, оставшейся от фонтана.

– Генри, ты уверен, что это не наркотики? – спросила Саша, не подозревая, что творится наверху. Нет, она, конечно, надеялась, что Джо и Мишель не сидят без дела и думают, как им помочь, но не рассчитывала, что те действуют так радикально. А еще она всячески отбрасывала мысли о том, что взрыв мог навредить и им. Все, что оставалось, это ждать, и ожидание лучше всего было терпеть, ведя беседы, не связанные с их спасением.

– Я уверен! – ответил Генри. – И более того, теперь мне понятно, почему у него так часто умирали пациенты! Мы думали, что ему просто не везло. Постоянно какие-то слабохарактерные люди крутились возле него. А такие не склонны справляться с болезнями. Даже с самыми простыми.

Клиффорд задумался. В свете фонарика от сотового Саша разглядывала его напряженное израненное лицо. Она поймала себя на мысли, что ей хочется прикоснуться к нему. Пожалеть? Нет! Он не хотел бы жалости… Да и это ее мимолетное желание было связано совсем с другим ощущением и чувством. Покровская слегка отодвинулась. То, что она осознала, стало для нее новостью, в данной ситуации совершенно неприемлемой. Тем временем Генри, кажется, ничего не заподозрив, продолжал говорить:

– Дин просто-напросто убивал людей, да еще, скорее всего, за большие деньги! – Клиффорд поморщился, и на этот раз не от боли. – А я работал с этим мерзавцем. – Он поджал губы. – Если бы он не умер, то заслуживал бы самого жестокого наказания.

Покровская слушала его сквозь дымку собственных невеселых и пугающих мыслей. «Вот он, виконт, – думала она, – лежит с переломанной ногой на куче обломков и грезит о борьбе за справедливость. Он – мечта. Мечта, о которой не стоит позволять себе думать».

– Саша, – продолжал Генри свой монолог, – он и Дарти давали клятву Гиппократа. Для врача это самая святая клятва, и они нарушили ее! О, как я сейчас зол!

– Еще есть Джарвис, – сказала она, случайно вспоминая о патологоанатоме, но все также размышляя о Клиффорде.

Истинный англичанин. Даже говоря о том, что зол, он не повысил голоса. Не показал ни единой лишней эмоции. Саше очень нравилась эта его черта… Да что уж греха таить, ей нравился и сам Генри.