— Вас ждет подполковник Урсу.
«Надо же, — продолжаю думать о своем, — и на полеты не явился! Почему бы это? С момента исчезновения Владу прошло больше шестнадцати часов. Роксана говорит, что он уехал в форме. Если бы несчастный случай произошел на территории нашего района, местная милиция знала бы, как нам позвонить. Но если предполагаемая катастрофа произошла в другом районе, то все уже будет иначе: чтобы позвонить из больницы или милиции, нужно время, потому что сначала надо найти телефон нашей части, а это непросто сделать…»
Полковник Урсу высок и плечист, даже удивительно, как он умещается в тесной кабине сверхзвукового истребителя-перехватчика. Настоящий военный человек — суров, требователен, не терпит рутины и инертности. Встречает меня удивленным выражением лица:
— В чем дело?
Видно, что эта история с Владу ему не нравится. Он просто не понимает недисциплинированных офицеров. Я сообщаю о том, что мне рассказали Роксана Владу и Лика Грама, с трудом удерживаясь от искушения сделать заключение, что этим делом вообще-то должен заниматься секретарь парторганизации.
— Куда он исчез, не доложив? — взрывается командир. — Мы что, здесь в игрушки играем? — Кровь приливает к его лицу, и даже уши у него становятся красными. — Пожалуйста, — бросает он короткий резкий взгляд на часы, — десять!.. Мне сейчас на доклад к генералу. Что я скажу? Подскажи! Что один из моих офицеров из-за жены рванул куда глаза глядят и не явился на полеты?
Я не знаю, что ему сказать, да он, впрочем, и не ждет ответа. Его раздражение вполне понятно: кому приятно докладывать начальству о проступках своих подчиненных? К тому же случаи дисциплинарных нарушений или иных неприятных фактов плохо сказываются на репутации передовой части.
— Уж лучше бы его жена из дому сбежала, — с досадой бросает полковник и протягивает мускулистую руку к телефонной трубке.
Эх, чего только не наговорит человек в раздражении! Дисциплину-то нарушил летчик, а не его жена. Настоящий военный не допустит отступлений по службе, несмотря ни на какие семейные конфликты. Вся наша профессиональная и личная жизнь подчинена уставу. Дисциплина — это первая буква военного алфавита. А что касается устава, никто не изучил его более основательно, чем полковник Урсу. Сейчас он звонит генералу:
— Товарищ генерал, разрешите доложить…
Жестом спрашиваю его, могу ли я уйти, он кивает. Выхожу и иду к своему письменному столу, ворча про себя, что теперь из-за этого Владу и я должен ломать весь свой распорядок дня. Полковник прав: одно нарушение влечет за собой другое. Не успеваю я ни усесться за стол, ни просмотреть бумаги, ни даже подумать, с чего мне теперь начинать, как телефонный звонок снова отвлекает внимание.
— Мареш у телефона…
— Здравствуйте, товарищ полковник!
— Хорошенькое дело, Фэникэ, — набрасывается на меня начальник контрразведки дивизии. — Почему это ты мне не докладываешь, и я только от генерала узнаю, что один из твоих офицеров еще вчера уехал из дому и до сих пор не вернулся?!
Он прав… Хотя в круг моих основных обязанностей не входит разбор семейных конфликтов. Докладываю и ему свое мнение по этому поводу и сообщаю, что собирался доложить командиру, чтобы он предложил секретарю парторганизации Илиуцу заняться этим делом.
— Он занимается своими делами, мы — своими, — продолжает свою тираду полковник с тем же упреком. — В конце концов, это и твоя обязанность заметить, что семейная проблема супругов Владу повисла в воздухе и так и осталась нерешенной. Эта Роксана, женщина молодая, свалилась в наш изолированный гарнизон из самого веселого города в стране. А вы не могли ей найти занятие, позволяли ей столько времени вариться в собственном соку… Надо было, черт подери, что-нибудь придумать!..
Что ему сказать на это? Что я пытался урегулировать проблему? Что населенный пункт всего два года назад стал городом и что места работы, более или менее отвечающие профессиональному уровню Роксаны, давным-давно заняты? Что, если бы она была поуступчивей и временно согласилась на наши предложения, все было бы в порядке? Я молчу. Все, что я мог бы сказать, наверняка придется начальству не по вкусу. Шеф огорошивает меня вопросом:
— А в истории с «мерседесом» никаких сигналов не было?
— Никаких…
— Дай мне номер машины Владу, — просит полковник.
ebooksa