— Минутку. — Открываю картотеку, просматриваю и возвращаюсь к телефону. — Алло! «Дачия-1300» голубого цвета, регистрационный номер 14-В-1833, номер двигателя…
— Стой, стой! — прерывает полковник Мареш. — А почему машина зарегистрирована в Бухаресте?
— На имя родителей. Они в столице живут.
— Ну-ну-ну… Сыночек зарегистрировал машину на имя мамочки и папочки! — восклицает полковник. В трубку я слышу, как он чиркает спичкой, закуривая сигарету, и несколько раз молча затягивается. — Свяжитесь с его родителями… Наш сыночек, должно быть, поехал искать утешения у мамочки.
Я напоминаю шефу, хотя, собственно, в этих напоминаниях нет особой необходимости, что Владу один из лучших и высококвалифицированных летчиков нашей части. Воинскую дисциплину он соблюдает не только в воздухе, но и на земле.
— Соблюдает, не соблюдает… Факт остается фактом: офицер Михай Владу не явился на полеты, не позвонил, чтобы предупредить или объяснить. Звонка ведь не было? — Этим аргументом полковник развеивает в пыль мои доводы. — Давай сделаем так: я звоню в автодорожную инспекцию и узнаю о зарегистрированных дорожных авариях, а ты поговори с женой Владу, посоветуй ей позвонить в Бухарест. Ясно?
— Ясно.
— Я тебе сразу же перезвоню, если что узнаю в автодорожной инспекции. — Полковник кладет трубку.
Разговор с ним выбил меня из колеи. Нужно заняться текущими делами на сегодня, но я никак не могу сосредоточиться. В отчаянии смотрю на часы: сколько времени-то потеряно! И все-таки у меня есть еще надежда, что вот-вот появится запыхавшийся Михай Владу и доложит со всей искренностью, присущей летчикам, обо всем, что с ним случилось, почему он нарушил дисциплину. Я не такой уж наивный человек, но верю в людей, которых хорошо узнал во время нашей трудной службы. Да что там говорить: даже сейчас, как я ни стараюсь найти в характере Владу этот слабый пункт, который мог бы при определенных обстоятельствах привести его к такому поступку, я не могу его найти. И не потому, что летчик Михай Владу слеплен из какого-то особого теста и является идеальным человеком, а потому, что просто-напросто его поведение в нашей части и в гарнизоне до сих пор было совершенно нормальным.
Звоню Роксане и прошу ее поинтересоваться у свекрови, не в Бухаресте ли Михай.
— Не думаю, что он там, — отвечает Роксана после некоторого колебания, — но я сейчас позвоню.
Был бы естественным вопрос, почему она так уверена, что его там нет, но я на этом прерываю разговор.
До недавнего времени Михай Владу считался, как говорится, отшельником. Но так было, как ни странно, только на земле. Во время полетов Владу становился совершенно другим человеком. Он выходил из своей скорлупы и прекрасно вписывался в известное всем летное товарищество. Там, наверху, между небом и землей, он уже не был отшельником. Я думаю, что поэтому-то он так долго не женился. Его холостяцкая жизнь, несколько затянувшаяся для офицера, живущего в закрытом гарнизоне (такова уж природа военной авиации), не была шумной, отягощенной неприятными сюрпризами или жалобами обиженных женщин. Владу всегда был скромным парнем, и я не слышал, чтобы он похвалялся своими амурными успехами, не слышал от него хвастливых рассказов о своих любовных приключениях, действительных или вымышленных. Интересно, что Владу стал более разговорчивым только после знакомства с Роксаной, когда действительно без памяти влюбился в нее. Его рассказы звучали не только красиво, но и восторженно: «Я лежал на песке, загорал. Лежал один-одинешенек и уже перед самым закатом вдруг вижу — выходит из пены морской Елена Прекрасная! Белокурые волосы, шоколадное тело… Это был чудесный сон, сказочное видение!»
Я прислушиваюсь к реву двигателей взлетающих машин и на время забываю о Владу… Программа полетов в разгаре. Рев двигателей то приближается, то удаляется, доносится то сверху, то снизу. В воздух по программе поднята третья эскадрилья. Отсутствие летчика Владу не может пройти незамеченным. Любое нарушение дисциплины отрицательно сказывается на общей оценке эскадрильи и соответственно на оценке работы всей части. Можно понять, почему так взбешен полковник Урсу!
Резкий звонок телефона прерывает ход моих мыслей. Роксана рыдает в трубку, пытаясь пересказать мне разговор с матерью мужа:
— Как я и предполагала, товарищ майор, Михая нет там… Я притворилась, что просто так позвонила… что просто соскучилась по ним… спросила, что у них новенького. Старушка очень спокойно поинтересовалась, как Михай, здоров ли. Пригласила нас на обед в воскресенье…
Она плачет уже навзрыд. Я не знаю, что делать. Начинаю утешать ее. Безрезультатно. Все, что я могу сказать, звучит не слишком убедительно.
— О, только бы он не разбился на этой своей машине! — прерывает она меня.
— Меньше чем через час будем знать точно. Хотя… — Мне приходит в голову одна мысль. Роксана замолкает. — Если у тебя есть какие-нибудь подозрения, — подбадриваю я ее, — нет смысла теперь скрывать их.
— Я думаю… может быть, он у нее… ну, вы знаете… эта аптекарша из Н.
ebooksa