– Навряд ли вы обманщица.
– Нет, – выдохнула Олеся, – и брать с вас деньги мне неудобно, но семестр надо оплатить! Я работаю в гимназии давно. Вернее, подрабатываю в бухгалтерии. Основное место службы – крупный завод, там четыре дня и два в школе. В последней меня не оформляли, денежки налом дают. Серафима Никитична в финансовых вопросах честная. Что положено, то без скрипа вручит. Но лгунья она первостатейная. Ясли, детский сад, школа, – все это предназначено для ненужных детей. Понимаете?
– Нет, – призналась я.
– Представьте: вы в разводе, имеете годовалого малыша, – начала объяснять Олеся, – находите другого мужа. Тот богатый, хороший человек, но его раздражает чужой отпрыск. Вам ребенок тоже без надобности, он – напоминание о мужике, который пил, бил вас. Куда деть крошку? Отказаться от него? Сдать в муниципальный приют? А что люди скажут? Знакомые, соседи, родственники – все вас осудят. А вот если мальчик-девочка живет в элитном пансионе, тогда порядок. Совесть у вас спокойна, платите немалые деньги, знаете – ненужный ребенок живет в хороших условиях. После окончания школы отправите его в заграничный колледж. Деньги могут всё. В гимназии хорошо относятся к воспитанникам, учителя – профессионалы. Серафима охотно встречает посетителей, рассказывает о методе Казакова, покажет и спальни, и классные комнаты. Она заинтересована в учениках. Ненужные дети – одно направление. Те, кто плохо себя ведет, с родителями в ссоре, – другое. Наркоманов, пьяниц не принимают, только педагогически запущенных, тех, о ком отец с матерью вспомнили лишь тогда, когда чадо на второй год осталось. Бытовые условия в гимназии прекрасные. Если на ребенка огрызнутся, нахамят ему, накричат, то такого педагога, воспитателя, сотрудника в тот же день на улицу выставят. В яслях и садике такие же порядки, но туда Серафима гостей не водит, опасается, что маленьким инфекцию принесут, например грипп.
– Слушаю вас и завидую, – призналась я, – мне не довелось расти в таких условиях, я посещала школу, где детей не любили, постоянно шпыняли, делали грубые замечания.
– Серафима – Янус, – неожиданно произнесла Олеся и замолчала.
Когда пауза затянулась, я заговорила:
– В древнеримской мифологии Янус изображался с двумя лицами: одно смотрело в прошлое, другое в будущее. Янус для древних римлян бог любых начинаний. Его именем назван первый месяц года январь – януарий. Считалось, что он открывает утром врата для солнца, а вечером их запирает. Еще у него пальцев, как дней в году – триста шестьдесят пять. Но сейчас слова «двуликий Янус» имеют значение «лицемерный человек». Вы назвали его именем Серафиму, потому что она великая, как бог Янус для древних римлян? Или потому, что Казакова кривит душой?
– Как педагог этой гимназии Казакова гениальна, – воскликнула Олеся.
– Этой гимназии, – повторила я. – Следует ли понять ваши слова так: есть еще и другая школа?
– Да, – подтвердила собеседница. – В глубине участка есть укромный домик, там живут и учатся другие воспитанники. Это тоже комплекс: ясли, сад, школа. Условия великолепные: спальни на одного, няни, воспитатели, учителя другие, но все они профессионалы. Об этой второй линии Казакова всем родителям рассказывать не любит. Но порой ей приходится рот открывать, и тогда Серафима говорит:
– Познакомьтесь с нашим благотворительным проектом. В этом комплексе живут ребята из бедных семей, у их отцов-матерей совсем нет денег. Понимаю, десять человек очень мало. К сожалению, у нас нет возможности взять больше учеников. Но лучше вывести в люди десяток необеспеченных детей, дать им образование, чем причитать: «Их так много! Всех приголубить нельзя», и никому не помочь.
Некоторое время я восхищалась Казаковой, боготворила ее, думала: «Замечательная женщина, помогает детям из нищих семей». А потом совершенно случайно узнала правду.
Олеся судорожно вздохнула.
– Эти ребята – курьеры.
– Они что-то перевозят? – уточнила я.
– Да, – прошептала рассказчица, – информацию.
Я опешила.
– Это трудно объяснить, – так же тихо продолжала Банкина, – но я попробую. Курьером малыш становится лет в шесть, если у него хорошая, четкая речь. В школе прекрасный логопед-невролог, дикция у воспитанников на зависть многим. Еще есть психолог-гипнотизер, он с детьми постоянно работает, те приучены к сеансам, они – часть их жизни.
– Пока я плохо понимаю, о чем вы ведете речь, – призналась я.
ebooksa