– Да, на беду она хорошенькая, как я в ее возрасте. Если нацепит мини, то кто-нибудь из парней глаз на девочку положит. Она дурочка, в постель к нему прыгнет. Я не намерена стать бабушкой, не дожив до тридцати пяти.
Нина махнула рукой.
– За свой грех она заставляла дочку отвечать. Марфа терпела, терпела глупость мамаши, а потом терпелка лопнула! Вот такое лето выдалось нерадостное. У Елизаветы голос въедливый, громкий был, прямо шилом в мозг втыкался. Соберется Марфа с мольбертом к реке, мать ей внушение делает:
– Юбку длинную надень, не сверкай голыми ногами.
Девочка в ответ:
– Ну мам! Все ходят в коротком, а я как старуха Шапокляк! В шортах пойду.
Елизавета в истерику.
– Нет! Развратная одежда! И футболку не надевай, она тебя обтягивает, как сосиску целлофан. Мужики увидят, в лес утянут, изнасилуют, ребенок родится. Что с ним делать?
И так постоянно, мороженое она ей есть не давала.
– Почему? – изумилась Дюдюня. – С юбкой понятно, кое-какая сермяжная правда в замечании есть. За голые ноги симпатичной девушки глаз мужчины всегда зацепится. А мороженое?
– Лиза говорила: Марфа его эротично ест, – поморщилась Нина, – сексуально.
– М-да, – пробурчала Ада Марковна, – бедная девочка. Фамилию Елизаветы помните?
– Простая такая, обычная. Надо поискать старую телефонную книжку, там записана, – пробормотала Нина и ушла.
– Зайцева, – вспомнила Катя.
– Спасибо, – поблагодарила Дюдюня, – значит, то лето вам запомнилось.
– Ни до него, ни после такого не случалось, – кивнула Вера, – Илья и Тамара утонули, Марфа пропала, уж не знаю, нашла ее Лиза или нет. Пять семей у нас развелись, магазин сгорел, в храме крысы завелись. А через несколько лет июнь тоже сюрприз преподнес. Да еще какой!
– Галина Петровна, которая ее первой увидела, в обморок упала, – всплеснула руками Ольга Андреевна, – девушка, конечно, была «хороша» в кавычках. Шла мимо дома, окликнула Галю, та в огороде возилась, обернулась, онемела, прохожая спросила:
– Подскажите, где здесь дом Анастасии Ефимовой?
Галка брык, лицом в грядки упала. Девушка на помощь не позвала, к соседям толкнулась, к Воробьевым, в дом вошла без стука, поднялась на веранду, там никого, она в зал. Иван с Риммой чай пьют. Она только в комнату вошла, Римка глянула на гостью и бегом к иконе, что у них у буфета висит, и давай креститься.
– Свят, свят, прогони привидение.
ebooksa