— Знатно!— похвалил фейерверкер и похлопал пушку: — Матушка-голубушка, громи и рази супостатов!
На Косотуре раскатилось громкое «ура»...
Пушки тут же на полигоне бережно уложили в сани и отправили гужом в далекий Санкт-Петербург. Их давно ждали в артиллерийском арсенале. Там их нарезали и подготовили к испытанию. В августе 1860 года их доставили на полигон. Обухов сильно волновался.
На полигон неожиданно прибыл царь. Он милостиво подозвал к себе приехавшего инженера и спросил:
— Уверен ли ты, что твоя пушка выдержит?
— Вполне уверен, ваше величество!
Государь пристально посмотрел на Обухова.
— А чем ты это докажешь?
— Тем, что если вы позволите, то я сяду на нее верхом, и пусть стреляют, сколько хотят.
Царь снисходительно улыбнулся.
— Пожалуйста, не вздумай этого сделать!
Он взмахнул белоснежным платочком, и испытания начались.
Первая стальная пушка выстрелила четыре тысячи раз и ни одной царапины не появилось в дуле. Тут уже и министр не утерпел.
— Вот видишь, сударь, отлил-таки получше Круппа! — похвалил он инженера и доложил об успехе государю.
Царь пожаловал Обухову десять тысяч рублей и приказал построить в Златоусте пушечный завод. Завод построили и назвали Князе-Михайловским, в честь великого князя Михаила Николаевича.
Пушки в Златоусте отливали для всей русской армии. Были они значительно лучше крупповских, а обходились всего-навсего шестнадцать рублей пятьдесят копеек пуд.
Чтобы сталь была лучше, Обухов примешивал к ней магнитный железняк — металл получался необыкновенно крепкий и твердый. Сколько прибавлялось магнитного железняка, как и когда,— знали только двое: Обухов и старик-литейщик Шевцов.
Так повелось: старые мастера не открывали секретов.
Обуховские пушки прогремели на весь мир, но Златоустовские литейщики, редкие мастера по литью булатных сталей, жили по-прежнему плохо: работали по четырнадцать часов в сутки и получали за огневую работу гроши.
Прошли годы. Не стало ни Обухова, ни старика-литейщика Шевцова, но память о них жива и до сих пор. Умирая, старый литейщик передал секрет сыну. Он и был последним мастером, знавшим тайну литья булатов.