— Я думаю, время побегов, угона лошадей миновало…
Открылась дверь. Вошел казах Айдабул. Он был замечателен тем, что ежедневно с раннего утра приходил к дверям кооперации, часа по три выстаивал до открытия. Жадность к покупкам и боязнь запоздать, получить меньше, не давала ему сна и покоя, гнала к лавке. Заметив огонь в лавке ночью, он бежал узнать, не открыто ли, не дают ли чего.
— Не мешай, здесь собрание, потом придешь! — зашикали на него.
Айдабул приложил руки к груди, склонил голову и проговорил:
— Рабочие идут в степь.
— Что? — Елкин бросил пачку заявлений. — Что ты говоришь?
Айдабул повторил:
— Идут в степь, — и, сделав жалостную мину, он закатил глаза. Айдабул хотел показать, что понимает горе начальников.
Елкин прервал заседание и выбежал из конторы. За дверью стояла вся полусотня казахов, работавшая на выемке.
— Вы куда? — спросил Елкин.
— Бери нас в бурильщики, — ответили ему.
— Да вы с ума сошли! Куда мне такая уйма бурильщиков?!
— Плати пять рублей.
— Не могу.
— Тансыку платишь? Тансыка любишь и платишь?
Елкин вызвал все начальство, и все принялись уговаривать казахов остаться, обещали курсы, хорошие заработки в будущем.
Казахи твердили одно: «Плати пять рублей!»
Айдабул расписывал, что у казахов есть табуны, поля, надо сеять, идти на джейляу.
— И дома казах может заработать пять рублей.
— Пусть идут, у кого есть табуны, — сказал Елкин.
ebooksa