— Нет, — отвечает тот.
— Тогда знай, — говорит явившийся. — Я ангел Господень, и мне повелел Бог сразу, как только умер твой отец, идти к ним, чтобы их хранить и быть их покровителем. Но раз сейчас идешь ты вместо меня, я их оставляю и ухожу, коль уж ты меня не слушаешь.
И тотчас стал он невидим для него. Тогда наконец монах пришел в себя, и сразу вернулся к Старцу, и нашел его на коленях молящимся о нем.
Уразумел, чадо мое? Так происходит, когда мы оставляем всё на Бога. Ведь Он, как благой управитель, весьма хорошо всё устрояет и нет никаких ошибок в Его благоволении. Но у того, кто хочет спастись, должно быть терпение. А если мы просим, чтобы Бог делал так, как нравится нашему собственному рассуждению, тогда плохи наши дела.
Диавол, неспособный войти туда, где благословение послушания и союз любви, любыми средствами воюет, чтобы обособить человека через отступничество, а затем сделать его игрушкой своей злобы и лукавства. Когда, однако, разумный [человек] слушается тех, кто выше его и кто знает дорогу, бес, ставящий ловушки, падает и зло обращается на его голову.
Так вот, имей сейчас послушание старшим, и со временем станешь и ты опытен, чтобы приносить пользу младшим. Придет время, когда ты будешь обладать тем, чего у тебя сейчас нет и что тебе кажется трудным достичь, и будешь удивляться, как же ты это приобрел, тем более что и просить об этом перестал.
Всё это будет, нужно только, чтобы ты не терял терпения и настойчиво просил об очищении своей души. И гнев прекратится, и мир придет, и ты обретешь соответствующее твоему деланию бесстрастие, и молитву обретешь. Достаточно только просить [этого] и понуждать себя сообразно своим силам. Сразу всё не делается. Ведь и телесно ты не сразу стал из младенца мужем.
Все эти падения сейчас становятся для тебя познавательными уроками смиренномудрия. Поэтому не печалиться тебе нужно, а наблюдать и укрепляться в схватках, которые идут одна за другой. И урок одной — это подготовка к следующей. А подготовка такова: во всём, что бы со мной ни случилось из того, что может устроить бес под небом, я воли своей не проявлю, мнения не выскажу, спора не заведу. Пусть повелеваемое будет криво, пусть будет каким угодно — [оно будет для меня] как крест: я сделаю это без рассуждения. И пусть увидит Бог мое сердце и облегчит мне войну.
Человек должен стоять как мишень и ожидать, откуда его ударит враг. И сразу повернуть оружие в ту сторону. И до конца дней не ждать покоя, даже если Господь и дает [его] многократно. Но и тогда человек не должен становиться самонадеянным, а должен непрестанно бдеть, как воин в час битвы. Ибо тогда одно мгновение имеет такую цену и приносит душе такую пользу, какой не принесет целый год; и такой же вред, если человек потеряет внимание.
Письмо 16-е
Утроба моей души священная, чадо возлюбленное в Господе! Только сегодня получил твое письмо.
И вот, снова плачу и снова скорблю, снова душу мою за тебя полагаю. Итак, восстань. Даю тебе мою дрожащую руку. Не бойся. Я снова ношу тебя. Восплачь на моем плече. Я близ тебя, плачу вместе с тобой. Воздыхаю, страдаю, болит душа моя, и сердце мое будет биться до тех пор, пока я не возведу тебя на Фавор. Ведь поскольку восходишь на Голгофу, придется тебе падать. Тяжек крест. Много раз падешь на колени. Но что же ты слушаешь искусителя? Ведь в итоге он окажется побежденным.
[Ты пойми, что] всё-таки Старец прав. Он позвал тебя дважды, а ты не слушаешься? И кого ты послушался в ту минуту? Что говорили в тот миг твои помыслы?
Ладно, если что и случилось, не будем отчаиваться. Попросим Старца нас простить и исполним нашу епитимию. Вместе с тобой и я буду каяться. Ты же делай каждый день по двадцать пять поклонов дополнительно. И впредь будь внимателен. Начни опять сначала и берегись преслушания. Ведь если человек будет хоть раз побежден какой-либо страстью, то должен впредь быть очень внимательным, противоборствуя искушению, чтобы не упасть вновь.
Посему мужайся. Как бы ни направлял стрелы лукавый, мы отразим их, [так что они вонзятся] ему в зад, чтобы понял он, что ты не один, что у тебя есть и страж, который бдит ради тебя и разрушает [лукавому] ловушки, которые тот расставляет у твоих ног. С радостью не только сорок дней, но и трижды по сорок буду поститься, буду бдеть, буду трудиться с тобой и ради тебя. Ты же поднимись и стань мужественно. Прими мужество от Господа и не бойся плешивого, которому Христос перерезал сухожилия, и он теперь лишен жил, лишен своей былой силы. Он только мечтания и страхи воздвигает, только дерзкие и развязные слова говорит. Прими благодать свыше, чтобы его попирать, и да будет крепость в членах твоих. И говори: «Прекрати, враже, воевать против меня, ибо отец мой бдит ради меня и немощи мои носит. Ради меня злостраждет и постится. И если упаду седмижды семьдесят раз, всё равно ты будешь побежден».
Так говоря, воспрянь духом и сразу кайся в том, в чем как человек согрешаешь. Ведь всё это — от лукавого: чтобы приводить тебя в отчаяние, делать так, чтоб ты унывал, чтобы всё у тебя расхищать печалью. Но ты его не слушай.
И то, что письма задерживаются, а иные и теряются, — это его проделки. Это он подталкивает, чтоб их вскрывали. Он виновник всех зол. Никто другой не виноват, только он. Так вот, с ним мы и должны воевать до конца дней. Не с братьями, но с тем, кто их подстрекает помышлять и делать всякое зло, явное или тайное.
Итак, поскольку я сказал тебе, что я рядом с тобой, когда ты гневаешься, когда ты готов вспылить, говори сам себе: «Ради любви Старца, который будет плакать, когда узнает, не разгневаюсь и не ослушаюсь. Получил ли кто когда- нибудь пользу от преслушания, так чтобы и я мог сейчас ее получить?»
Что касается аввы Дорофея, о котором ты попросил, то найти нам его легко, но не разрешается, чтобы книга выходила за пределы Святой Горы, если давно напечатана. А авва Дорофей очень умилительный, славный и очень душеполезный. Я спрошу, разрешат ли, чтобы я купил и послал «Евергетин» или «Добротолюбие».
За брата, о котором ты пишешь, что он страдает, мы помолимся. В любом случае, какой-то сокрытый грех совершается им сейчас или совершен в прошлом, и поэтому попускает Бог, чтобы он страдал таким образом. Часто бывает такой грех, о котором даже сам человек не знает, что он согрешает, поступая так. И шествует, как слепой во тьме, не имея отваги увидеть себя на свету, сказать:
ebooksa