Перед ним стояла Зоя, его жена, умершая более сорока лет назад. Она ничуть не изменилась и была всё так же молода, как и тогда, когда он видел её в последний раз. Только теперь она казалась свободной от тягот прежней жизни. На её светлом лице не осталось и следа от страданий и тяжёлой болезни. Преждевременные морщины и мешки под глазами исчезли, она сияла красотой молодости, как в самые счастливые мгновения их жизни.
– Зоя…
– Привет, Аркадий, – женщина улыбнулась и сделала шаг навстречу философу. Затем перевела взгляд на пурпурный цветок, что оказался ближе всего, и поднесла к нему руку.
– Так что же, милый, ты узнаёшь эти цветы?
– Что? – прошептал философ.
– Скажи, как тебе твоя жизнь, Аркадий? Без меня, без нашего сына?
– Зоя, это не можешь быть ты…
Философ ощущал дрожь во всём теле. Сделав шаг назад, он услышал скрип и почувствовал дуновение холодного воздуха. Только сейчас он вспомнил о двери. Бросив на неё короткий взгляд, Аркадий увидел, что она приоткрылась ещё больше. Зоя приблизилась к мужу. Её лицо вдруг изменилось: она выглядела больной и усталой. Кожа побледнела и покрылась морщинами, губы выцвели и потрескались.
– Как ты мог так поступить с нами?
Сухими жилистыми руками Зоя сорвала с ветки один из бутонов. Её пальцы нервно подрагивали, когда она сминала пурпурные лепестки. Аркадий опустил глаза, чтобы не смотреть на это, и увидел, как под ботинками растекается чёрная жидкость, а тёмный дым обволакивает ноги.
Философ вновь оглянулся и обнаружил, что теперь дверь распахнута настежь. Аркадий сделал над собой усилие и посмотрел на Зою:
– О чём ты говоришь? Как я поступил?
– Ты прекрасно знаешь, о чём! – женщина сорвала очередной цветок и смяла его в руках. Кожа на её лице обвисла ещё сильнее и приобрела пепельный оттенок, глаза и губы окончательно утратили цвет. – Ты запер меня в психушке! И продержал там до самой смерти!
Истерзанный цветок упал к ногам Зои.
– Нет. Это не так… – выдавил из себя Аркадий.
Философ не заметил, как сделал несколько шагов назад и переступил дверной порог. Тьма теперь растекалась во все стороны, но Аркадий видел только измученное лицо жены.
– Да? А как тогда, по-твоему, было, дорогой?
– Ты была тяжело больна… Не смогла справиться со смертью сына…
– Нет, милый. Просто тебе так было проще – признай это.
– Нет! Это неправда!