«Совершенно очевидно, что мы всем обязаны мадам де Помпадур. Мадам хочет, чтобы ее уважали, и она действительно этого заслуживает. Безмерно довольная завершением, как она считает, дела рук своих, она уверила меня, что сделает все возможное, чтобы не останавливаться на достигнутом».
Сразу же направил маркизе свою благодарность и граф де Конитц:
«Именно вашему усердию и мудрости, мадам, мы обязаны заключением союза. Я полностью отдаю себе в этом отчет. Не выразив вам всей своей благодарности, я лишил бы себя истинного удовольствия».
Так маркиза де Помпадур полностью перемешала фигуры на европейской шахматной доске. Вольтер по этому поводу написал:
«Это соглашение воссоединило французский и австрийский дома после двух столетий вечной, как считалось, вражды. То, что не удавалось совершить посредством многочисленных мирных и брачных договоров, удалось в мгновение ока из-за обиды на прусского короля и вражды нескольких всемогущих персон».
Иначе говоря, как это ни смешно сейчас выглядит, если бы Фридрих II не дал своей собачке кличку «Помпадур» Семилетней войны могло бы и не быть. Понятное дело, что женщины порой бывают излишне эмоциональны, но если обидчивость в простом человеке есть не более, чем странность характера, то в человеке общественном она становится пороком, способным повлечь за собой весьма тяжелые последствия. Хотя, с другой стороны, как говорила французская писательница мадам де Сальм, «редко бывает так, чтобы человек, спокойно переносящий оскорбление, не заслуживал его», что можно перефразировать так: кто молча переносит обиду, тот достоин того, чтобы его оскорбляли.
Сорокалетний аббат и дипломат Пьер де Берни, который в резиденции маркизы де Помпадур вел переговоры и заключил в мае 1756 года договор с Австрией, был в январе 1757 года назначен в Вену посланником для того, чтобы официально скрепить этот договор своей подписью.
Потом, когда все было благополучно завершено, он возвратился в Париж и был незамедлительно сделан министром иностранных дел и кардиналом, что должно было свидетельствовать об особом к нему благоволении. Двум таким мощным католическим державам, как Франция и Австрия, нетрудно было получить для де Берни в Ватикане кардинальское назначение. Кроме того, аббат де Берни, хотя и слыл врагом иезуитов, но принимал в свое время активное участие в продвижении наверх венецианца Беццонико, который сделался Римским папой под именем Климента XIII.
Помимо получения портфеля министра иностранных дел, де Берни был назначен еще и командором ордена Святого Духа, а также получил титул графа, который пожаловал ему лично король с целью обогатить новоявленного кардинала. С этой же целью король назначил бывшему аббату пенсион из собственной казны, выделил помещение в Лувре и ко всему этому прибавил еще несколько аббатств со всем их имуществом и доходами.
Французский народ, поначалу несказанно обрадовавшийся заключению франко-австрийского союза, уже через полгода начал в нем стремительно разочаровываться. Дело в том, что в мае 1756 года, когда мадам де Помпадур еще не успела закончить поздравлять саму себя с важной политической победой, Англия начала боевые действия против Франции, а в августе прусский король Фридрих II без объявления войны вторгся в Саксонию. Австрийцы сразу же устремились на помощь саксонцам, но их вмешательство было недолгим — пруссаки разбили их в Богемии. Россия и Швеция не замедлили вмешаться в разгорающийся конфликт, и вскоре практически вся Европа оказалась втянутой в кровавую бойню.
Франция, связанная с Австрией соглашением о взаимопомощи, тоже ввела в действие свои армии. Так началась Семилетняя война — одна из самых разрушительных в истории Франции.
На первых порах военные действия были для французов вполне успешными. Маршал де Ришелье ночью высадился на средиземноморском острове Менорка, являвшемся важной морской базой английского флота, и взял Порт-Маон. Эта операция позволило французам чуть позже оккупировать Корсику.
Язвительная маркиза де Помпадур отозвалась о подвигах де Ришелье следующим образом:
— Герцог берет города, как соблазняет женщин. Еще бы, техника ночных штурмов ему очень хорошо знакома.
Но, чтобы вести войну на суше и на море, нужно было очень много денег, и правительству пришлось в спешном порядке вводить новые налоги. Ощутив это на себе, французский народ взглянул на франко-австрийский союз с уже куда меньшим энтузиазмом, чем это было раньше. Теперь простые люди не упускали случая, чтобы высказать все, что они думают о маркизе де Помпадур, несшей, на их взгляд, всю полноту ответственности за навалившиеся на них беды. Они возмущенно кричали:
— Из-за какой-то шлюхи нам приходится платить!
Подобное заявление было достаточно резким, но вполне отражало правду жизни: благодеяние — это семя довольно редкой породы, плодом которого очень часто оказывается неблагодарность.
В конце 1756 года народное недовольство перекинулось и на Людовика XV. Все стали говорить, что он «потерял лицо и пошел на поводу у своей фаворитки». Появились язвительные памфлеты на эту тему. В одном из них прямо говорилось: «Уничтожить короля, повесить де Помпадур!» Когда это прочитали монарху, он воскликнул:
— Если так будет продолжаться, я дождусь своего Равайяка!
Поясним, что имел в виду король: Равайяк был фанатиком-католиком, убившим в 1610 году французского короля Генриха IV.
ebooksa