– Чудесным. Таким же, как теперь, только еды было вдосталь.
Подошел официант и склонился над столом.
– А если я этого не сделаю? – сказал он. – Я же отвечаю за то, что тут происходит.
– Ну, если хотите, позвоните по телефону – вот вам номер. Запишите. – Он записал. – Попросите Пепе, – сказал я.
– Я против него ничего не имею, – сказал официант. – Но Causa[85]… Такой человек конечно же представляет угрозу нашему делу.
– Остальные официанты его не узнали?
– Может, и узнали. Но никто ничего не сказал. Он же наш старый клиент.
– Я тоже ваш старый клиент.
– А может, и он теперь на нашей стороне?
– Нет, – сказал я. – Я знаю, что это не так.
– Я никогда ни на кого не доносил.
– Ну, это уж вам решать. Может, кто-нибудь из других официантов сообщит о нем?
– Нет. Его знают только старые официанты, а старые официанты не доносят.
– Принесите еще желтого джина и горького пива, – сказал я. – Тоник у меня еще остался.
– О чем он говорит? – спросил Джон. – Я совсем мало понимаю.
– Там сидит человек, которого мы оба знаем по старым временам. Он был прекрасным стрелком по тарелочкам, я встречал его на соревнованиях. Он фашист, и прийти сюда теперь, неважно по какой причине, большая глупость с его стороны. Но он всегда был очень храбрым и очень глупым.
– Покажите мне его.
– Вон он, сидит за столом с летчиками.
– Который?
– Тот, с очень загорелым лицом, в пилотке набекрень, который сейчас смеется.