– Наверно… – Женщина все больше приходила в себя. – А вы и вправду русские?
– Да, – просто ответил Муромцев.
– Но вы говорите по-английски…
– Говорю, – согласился Муромцев. – Вас это удивляет?
Пленница нерешительно пожала плечами. Кажется, она не могла до конца осмыслить элементарную истину: как это так – русский, а изъяснялся по-английски.
– Вот и хорошо, – слабо улыбнулся Муромцев. – Как ваше имя?
– Мерида, – ответила женщина.
– Красивое имя, – доброжелательным тоном произнес Муромцев. – Мерида… Мерида, нам нужен ключ от этой двери. Нам он очень нужен, вы понимаете? Где он?
Какое-то время женщина не отвечала, явно терзаясь сомнениями. Муромцев прекрасно понимал, в чем эти сомнения.
– Не надо делать глупостей, – мягко сказал он. – Если мы не запрем дверь, ваши головорезы скоро вломятся в помещение. А мы не хотим, чтобы они сюда заходили. И будем в них стрелять. А они – будут стрелять в нас. И в том числе в вас. Кто будет разбираться, где – мы, а где – вы? Вы что же, хотите погибнуть? Вот видите, не хотите… А потому – дайте нам ключ.
– Отпустите меня, – жалобным, почти детским голосом попросила заложница.
От такой просьбы, а главное, от этого жалобного голоса у Муромцева невольно защемило сердце. Конечно же, он ничего не имел против этой женщины и уж тем более – не считал ее своим врагом. Он относился к ней так, как, возможно, относился бы к любой другой женщине, кем бы она ни была: с жалостью, пониманием и состраданием – ведь нелегко ей сейчас, в скверную ситуацию она попала, неизвестно, что будет буквально через минуту, а значит, неизвестно и то, сможет ли она выпутаться из этой ситуации, уцелеет ли, если, чего доброго, ее сослуживцы откроют пальбу… Ему сейчас очень хотелось отпустить эту Мериду подобру-поздорову и даже попросить у нее прощения за тот страх, который он совместно с Павленко ей причинил, и даже сказать какие-то добрые напутственные слова. Но он также понимал, что ничего этого не сделает. Несмотря на все свое искреннее желание и душевную маету. Поэтому он лишь слабо покачал головой и повторил свои прежние слова:
– Мы не сделаем вам ничего плохого. Нам нужны ключи от двери…
Мерида коротко и судорожно всхлипнула, подошла к столу, порылась в ящике и протянула Муромцеву связку из трех ключей.
– Благодарю, – сказал Муромцев и передал ключи Павленко.
С ключами и замками Павленко разобрался скоро. Ключей было три, и замков тоже три. Вскоре дверь оказалась запертой на все три замка.
– Так-то лучше, – проворчал Павленко, пряча связку в карман. – Конечно, надежды на эти замочки – аховые, но без них было бы еще грустнее. Ну-с, а теперь – за дело. Василий, а ты присядь. Да и дамочка пускай присядет тоже. А то, я вижу, вы сейчас упадете вдвоем – рядышком друг с дружкой. И что мне тогда с вами делать?
– Можете сесть, – сказал Муромцев Мериде. – Но прошу, без глупостей.
Женщина кивнула и упала в кресло рядом с Муромцевым. Павленко тем временем достал рацию, быстро ее настроил и произнес:
– Первый, я Третий, Первый, я Третий. Как меня слышите?