Хитрая затея

На следующий день мастеров проводили обратно в Александров, и в тот же день посыльный из Военной палаты доставил приглашение от генерал-воеводы Романова. К генерал-воеводе мы отправились втроём с отцом и Василием, дядя, как это с ним нередко случается, погряз в делах Боярской Думы. Со стороны военных, помимо самого князя Романова, присутствовали всё тот же генерал-бригадир Бервальд и генерал пехоты Делирадович, командовавший русским корпусом в Персии.

В общем и целом от их превосходительств мы услышали примерно то же, что я уже слышал от генерала Бервальда — винтовкой в войсках довольны, карабином довольны, револьвером и карабином под револьверный патрон тоже довольны, а вот драгунской и казачьей винтовками — уже не так чтобы очень. Тут же, однако, выяснилось, что причины недовольства конников оказались несколько иными, нежели те, о которых говорил Генрих Арнольдович — винтовку драгуны и казаки поругивали не за отдачу, а за длину, делавшую стрельбу с седла не шибко удобным занятием, а уж о прицельности такой стрельбы вообще оставалось только мечтать. Интересно, почему эта особенность не проявилась на испытаниях пробной партии винтовок, что мы поставили Военной палате после показа в Вешняках? Хотя, скорее всего, их тогда испытывали только на стрельбищах. Впрочем, тут же мой интерес переключился на другое — генерал-воевода начал излагать то, чего я раньше не слышал вовсе.

Выяснилось, что в условиях жаркой и засушливой погоды, обычной для внутренних земель Персии, менять каучуковые уплотнители в затворах приходилось несколько чаще, чем это было рассчитано нами на заводе. Да, запасных уплотнителей мы поставили достаточно и до сложностей с ними дело не дошло, но сам факт приятным не стал. Генерал-воевода справедливо заметил, что зимние морозы могут оказаться для уплотнителей причиной ещё более частых замен, а у нас-то морозные зимы не редкость. Да, хорошо, что прошлой осенью я нагрузил Гаврилова с Семёновым провести опыты с горным льном, как тут именуют асбест. Промежуточные результаты выглядели обнадёживающе, так что, думаю, замена каучука на горный лён окажется удачным решением. Разумеется, я это соображение озвучил, и, разумеется, князь Романов тут же заказал нам партию новых уплотнителей на пробу, заодно и увеличив заказ на каучуковые.

Ещё одной сложностью с новыми винтовками стали, как это ни странно, штыки. В Персии обычные гранёные штыки имели наши пехотные и драгунские винтовки, для охотничьего батальона мы поставили винтовки со штыком-тесаком, казачьи винтовки и карабины штыков не имели вовсе. Тут мы ничего нового не придумали, а просто скопировали положение, приятное в армии на момент начала работы над винтовками. Но если старые пехотные ружья и штуцеры охотников и без штыков были принципиально разными системами, то наличие винтовки одного типа с разными видами штыков создавало некоторые затруднения, особенно в рассмотрении снабжения запасными частями.

— Следовательно, штык надо оставить тоже один, — пусть я тут был самым молодым, но раз винтовки мои, то мне и слово. — Вопрос только, какой: гранёный или тесак?

Генералы переглянулись. Многозначительно так переглянулись, видимо, сами этим вопросом задавались уже, наверняка ещё и спорили…

— Гранёный, — сказал генерал-воевода. — Он легче, надёжнее, лучше крепится и при всём том ещё и дешевле. Кстати, Алексей Филиппович, раз уж вы высказались по поводу штыка, что думаете делать с драгунской и казачьей винтовками?

— А так ли нужна спешенным кавалеристам дальность стрельбы, сравнимая с пехотой? — я захотел уточнить себе задачу. — Есть ли на сей счёт какие-то наблюдения?

— По опыту похода в Персию, действенная стрельба из ваших винтовок дальше четырёхсот саженей [1] возможна только залпами, — пояснил генерал Делирадович. — Но это для пехоты. Спешенные драгуны не стреляли на четыреста саженей даже залпами, а легкоконники с казаками и на двести-то саженей стрелять не брались.

— Стало быть, можно ограничиться карабином, — заключил я. — Возможно, несколько длиннее нынешнего, но короче драгунской и казачьей винтовок. И сделать его единым для кавалеристов, артиллеристов и сапёр, [2] чтобы бил на четыре сотни саженей.

Генералы снова переглянулись, на этот раз с некоторой смесью интереса и удивления.

— Единый карабин? — недоверчиво спросил генерал Бервальд. — Вы хотите оставить драгун без винтовок и штыков?

— Из слов его превосходительства, — я обозначил поклон в сторону генерала Делирадовича, — следует, что длинные винтовки не настолько драгунам и нужны. Что же касается штыков, как раз я бы предложил сделать этот единый карабин именно со штыком. Артиллеристам и сапёрам штыки не помешали бы.

— Но зачем штыки казакам? — Генрих Арнольдович откровенно удивился.

— В казачьих полках половина строевых вооружена пиками, — напомнил я. — Они обычно не спешиваются, потому как при рукопашной в пешем строю пики совершенно бесполезны. Так пусть у спешенных будет возможность не только стрелять, но и без стрельбы обойтись, если нужно. То же можно сказать и о легкоконных полках, где пики имеет четверть строевых.

— Но казаков же никогда не учили штыковому бою! — ахнул генерал-бригадир.

— Пластунов [2] учат, — пожал я плечами. — Так что есть там, кому учить.

Дело явно шло к оживлённой дискуссии, и я уже приготовил доводы для разрушения в умах их превосходительств привычных им представлений, но, видимо, в планы главноначальствующего Военной палатой оживлённое обсуждение этого вопроса не входило, поэтому он сразу же начал излагать своё мудрое решение.

Пунктом первым шло подтверждение заказа на пехотные винтовки с гранёным штыком. Количество называть не стану, чтобы не сглазить, но дух захватило не у меня одного — отец и брат тоже, как услышали, лишний раз вздохнуть остерегались.

Второй пункт прекращал недолгое существование особой винтовки для охотничьих батальонов, винтовка становилась единой и для линейной, и для лёгкой пехоты. Что ж, благодаря такому решению и нам выделка дешевле обойдётся, и казне закупка.