Евдокимов. Гражданских.
Лещенко. Ах, это правильно, правильно, гражданских…
Евдокимов. Ну, а теперь Тихон Петрович придётся вам ещё разок прогуляться со мной.
Лещенко. Куда это? В тюрьму?
Евдокимов. Пока ещё, до тюрьмы, обыск хочу у вас сделать.
Лещенко /охотно соглашаясь/. Пожалуйста, милости просим. Уже искали!
Идти производить обыск собралась довольно – таки большая компания: Евдокимов, Матвеев, Лещенко, к ним присоединился Оплачко, трое милиционеров, двое рабочих из райпищепромкомбината, приглашённых в качестве понятых…
Евдокимов позвонил Бабенко, тому самому директору райпищепромкомбината, который, по словам Лещенко, ездил по будним дням на охоту, и попросил у него грузовик, – Бабенко пообещал немедленно прислать и действительно спустя четверть часа грузовик зафырчал у крыльца прокуратуры.
Взгромоздились в кузов, поехали.
Лещенко был сравнительно в неплохом настроении, он добродушно посматривал на всех своими голубыми глазами и, казалось, всё происходящее его мало касалось и мало волновало.
Проехали станицу, выехали на шоссе.
– Куда же вы? – опросил Лещенко, трогая Евдокимова за рукав, указывая на свою хату, мимо которой мчалась машина. – Дом-то – вон он!
– А мы на другую вашу квартиру, – сказал Евдокимов. – Хата нам ни к чему.
– На какую другую? – с недоумением опросил Лещенко.
– В посадку, – сказал Евдокимов, с усмешкой поглядывая на старика.
Лещенко промолчал.
– Нет у меня никакой другой квартиры, – пробормотал им спустя некоторое время и опять замолчал…
Неожиданно он рванулся, – он сидел между милиционерами и они еле успели схватить его за руки, – Евдокимову даже показалось, что старик хотел выпрыгнуть из машины.
– Тише, тише, – грубо осадил его Евдокимов. – Коротки ноги у миноги на небо лезть!
Надо было видеть, как поглядел Лещенко на Евдокимова…