– Не урду, на котором в доме говорят сразу несколько человек, – отметила Варя.
– А арабский знают все мусульмане. В большей или меньшей степени, разумеется. Коран на нем написан.
– В доме нет мусульман. Только садовник.
– Личный помощник Рыжова турок.
– Мы всех, вхожих в дом, подозреваем?
– Пока у нас нет другого выхода. – Бука слопал оба пирога за секунды, затем встал, вытер руки о штаны и принялся готовить кофе для себя и Вари. – Я набросал список. Он в твоей почте.
Капитан Утесова открыла ноутбук, затем присланный Букиным файл.
– О, тут у тебя ТОП-5, ТОП-10. И так до двадцатки. Как хит-парад!
– Все Рыжовы в первой пятерке.
– И дед-паралитик? Ладно.
– А бывшая жена не смущает?
– Как раз нет. Она постоянно трется в доме. Я была там дважды, и оба раза видела эту Жанну. – Варя взяла из рук лейтенанта чашку с кофе. – Во второй пятерке у тебя сиделка, горничная, физиотерапевт, личный помощник и… – она запнулась. – Репетитор Рыжова-младшего? Кто это такой? Почему я о нем впервые слышу? Про сантехника и работающую на полставки уборщицу мне сообщили, а о нем нет?
– О ней ты впервые слышишь, а не о нем. Это женщина. Зовут Карина. Учит недоросля английскому. Приходит три раза в неделю. Чаще, чем помощница по хозяйству.
– И в каникулы?
– Июнь отработала. Сейчас отдыхает. Как и ее подопечный. В конце августа снова начнут заниматься.
– Сейчас середина лета. Значит, две недели прошло с тех пор, как эта Карина побывала у Рыжовых последний раз.
– Это не исключает ее из горячей десятки.
– Конечно, нет. Ведь мы даже предположить не можем, кто, когда и зачем зарыл китель и кассету в кадку.
– Ильджас объяснил, она стояла, наполненная землей, долго. Он не знал, что посадить.
Варвара сделала глоток кофе. Бурда растворимая, но такая привычная, умиротворяющая. Она и дома пила такую. Не заморачивалась с варкой нормального кофе.