Призраки забытых могил

22
18
20
22
24
26
28
30

– Здравствуйте, Ядвига Павловна, – сказала она громко.

– Она тебе не ответит. Играй.

Ленка зажала скрипку между плечом и щекой. Поднесла к ней смычок.

Когда полилась музыка, Пила стала шарить глазами по комнате. Сбежать не получится – Балу ее покалечит. Даже если допустить тот факт, что двустволка не заряжена, эта бабища нагонит ее и отметелит прикладом. Ленка никогда в жизни не дралась. Она не знает, как это. И что остается? Хотя бы стянуть нож или вилку. Какое-никакое оружие. А еще надо понравиться Ядвиге, чтобы та захотела снова послушать игру Пилы.

Но Ядвига никак на нее не реагировала.

Ленка не успела доиграть, когда ее окликнула Балу:

– Все, хватит. Твое пиликанье никому тут не интересно.

– Зачем тогда позвали? – Пила обернулась. Их мучительница стояла, привалившись к косяку. Двустволка под мышкой.

– Чтоб убедиться в этом. Отдай скрипку.

– Нет!

– Отдай.

– Если ружье заряжено, стреляйте. Я не расстанусь со своим инструментом.

– Куда ж ты денешься?

Она так быстро пришла в движение, что Ленка не успела даже испугаться. И вот уже на нее наваливается высокая сильная баба, подминает под себя. Обе падают. Одна на другую. Ленка внизу. Ее руки вытянуты и держат скрипку…

Первый удар приклада пришелся по ней. Балу, поднявшись и наступив на спину Ленки своей огромной лапищей, шарахнула по скрипке. Раз, другой… Треснуло дерево. Порвались две струны. Ленка зарыдала. Она чувствовала боль своего инструмента… Пока не свою!

А потом Балу прыгнула на руки Ленке. Двумя ногами на две руки. А когда сошла с них, начала молотить прикладом. Со всей силы! По пальцам, костяшкам, запястьям…

От адской боли у Ленки помутилось сознание. Ей показалось, что Ядвига, сидящая на своем кресле, качнула головой. Одобрила то есть Балу. Все правильно делаешь, моя дорогая. И олимпийские мишки с нею согласились. Они улыбались, глядя на то, как кисти Ленки превращаются в труху…

Пилы по ощущениям не было минут двадцать-тридцать. Девочки с нетерпением ее ждали.

И вот открылась дверь.

Показалась Балу. Ее лицо было каменным. Но по нему текла кровь, хоть ран не было видно.