– Доброе утро, – войдя на кухню, поздоровался Адашев-Гурский с Вероникой, которая была одета в черные брючки и яркую блузку. Она сидела за столом и отхлебывала из большой чашки кофе с молоком.
– Здрасте, – кивнула Вероника.
– Познакомься вот с Лешей. – Волков сел за стол, откупорил бутылку «Туборга» и, вылив ее содержимое в высокий стакан тонкого стекла, стал пить крупными глотками.
– Александр, – Гурский протянул руку мужчине невысокого роста, но очень широкому в плечах, который, надев на себя кухонный фартук, готовил что-то у плиты.
– Алексей, – обернулся тот, протянул широкую крепкую ладонь и бросил на Гурского цепкий взгляд.
– Ты на него, Леш, так не зыркай, – глядя в стакан, негромко сказал Волков. – Саня – друг детства мой и человек хороший.
– Слезать тебе с кочерги нужно, Сергеич, – вернулся Алексей к стряпне. – Дед со дня на день вернется, говорить с ним надо. Без перегара.
– О! – со значением взглянув на Гурского, указал на Лешу пальцем Волков. – Обрати внимание – Леха Прапор. Три войны за спиной. Очень ответственный командир. У него не забалуешь.
– Завтракать будете? – обернулся Леха к Гурскому.
– Нет, спасибо. Я уже.– Александр присел к столу.
– Я тоже сейчас не в состоянии. – Петр допил пиво и достал из-под стола еще бутылку. – Спасибо, Леш, ты оставь как есть, я потом сам.
– Короче, Сергеич, – Алексей выключил плиту, повернулся и развязал за спиной тесемки фартука, – я тут кой-чего сделал, остальная жратва в холодильнике. Который день не ешь-то?
– Да ну… – отмахнулся Волков.
– Я прослежу, Леша, не волнуйтесь, – Адашев достал сигареты.
– И это… я, в общем, полетел, – продолжил Леша, снимая фартук, – чуть погодя еще заскочу, а ты… давай, завязывай с пьянкой-то. Не дело ведь это.
– Да… – обернулся он в дверях кухни. – Ребята там тебе приветы передают.
– Ага, – кивнул Волков. – Аналогично и им.
– А на тачке твоей я пока езжу. Осип хотел взять, я не дал. Засрет он ее всю, пока ты вернешься, неделю потом отмывать. И пепельницы он никогда не вытряхивает.
– А что у тебя с рукой? – указал бутылкой Волков.
– Это? – Алексей взглянул на свою опухшую левую кисть каким-то задумчивым и несколько удивленным взглядом. – Это меня беложопик тяпнул.