Сэндвич с пеплом и фазаном

Голос Сэл.

— Ты будто привидение увидала. Сядь, вот тебе стул.

Я не рискнула высунуть нос за трубу, на которой лежала. Мой сверхъестественно острый слух и так расскажет мне все, что мне надо знать.

Тошнотворный скрип дерева по бетону и последовавший за ним плюх дали мне понять, что Сэл пододвинула стул и Мардж тяжело упала на него.

Шорох бумаги подсказал, что Мардж дала Сэл записку.

Повисло молчание, а потом раздался долгий стон.

О, как я наслаждалась.

Я представила, как глаза Сэл движутся туда-сюда по листку бумаги и губы шевелятся, произнося слова.

— Что это значит? Одна из вас знает моего убийцу?

После нескольких часов раздумий я решила слово в слово повторить послание доски Уиджа. Вряд ли можно придумать что-то лучше.

— Господь святый! Оно написано кровью, Сэл! — Мардж снова обрела дар речи. Затем она добавила: — И свежей кровью, к тому же. Она еще не покоричневела.

Я потерла большим пальцем все еще болезненный кончик указательного, который я снова и снова протыкала иголкой из презренного набора для вышивания, который мне выдали. Поразительно, сколько крови требуется для написания нескольких слов.

Я подписалась «Франческа» — длинной размазанной подписью, жутко обрывавшейся на краю листка.

— Ты думаешь, это она? — снова голос Сэл, на этот раз дрожащий.

— А кто еще? Других мертвых Франчесок тут нет, по крайней мере, я их не знаю.

— Положи его, Мардж. Оно проклято. Принесет несчастье. Помяни мои слова.

— В пятницу мы запирали прачечную, и его тут не было. Сюда и муха не залетит. Как оно сюда попало?

В голосе Сэл послышалась дрожь.

— Что значит: «Одна из вас знает моего убийцу»? Ее не убили, она упала с лодки и утонула — ну, так говорили.

— Но ее ведь так и не нашли, верно? Может, кто-то ее столкнул?