Непокорная,

– Кроме того, вы получите звание ротмистра в гусарском отряде, один из наших замков в качестве резиденции и богатую невесту из хорошей семьи.

Теперь Адам вынужден был сесть.

– Вы предлагаете все это мне? – спросил он, не понимая, сон это или явь.

– Как Сенявский, вы обязаны поддерживать вашу семью, – елейным голосом произнес его родственник.

– В настоящее время моя семья – это я сам и моя мать.

«…и два внука моего двоюродного деда», – добавил про себя Адам. Несмотря на колючий характер Йоханны, он чувствовал себя к ней гораздо ближе, нежели к этому великолепно одетому человеку, который позвал его к себе лишь потому, что Адам отличился в борьбе с татарами.

И все же предложение Сенявского было заманчивым. Он предлагал то, о чем Адам мечтал всю свою жизнь: богатство, жену-дворянку и должность, которая однажды позволит ему получить посох польного гетмана, находившийся сейчас в руках у Станислава Сенявского.

Адам спросил себя, почему он не принял с восторгом это поистине щедрое предложение? Он скрестил руки на груди и посмотрел на Сенявского:

– У меня есть время на размышления?

Польный гетман, казалось, удивился, но кивнул:

– Да, разумеется.

– В таком случае позвольте мне уйти. Скоро я сообщу вам о своем решении. – Адам поклонился и покинул комнату.

Польный гетман с задумчивой улыбкой посмотрел ему вслед. Став членом семьи Сенявских, Османьский окажется гораздо выше мелких шляхтичей, которые были счастливы, если какая-нибудь из знатных фамилий соглашалась принять их к себе на службу. В придачу к этому шел зáмок, о котором обычный шляхтич мог только мечтать, и рука женщины, родственные связи которой позволят ему заполучить новых союзников.

«Нет, – сказал себе польный гетман, – от такого предложения Адам Османьский не сможет отказаться».

Те же мысли не давали покоя Адаму. Еще мальчишкой он мечтал о том, чтобы стать знаменитым героем и показать надменным Сенявским, на что он способен. Теперь же они сами предлагали ему столь желанное повышение. Адам не знал, как быть. Разум подсказывал ему вернуться и в знак благодарности расцеловать Станиславу Сенявскому руки. Но давняя ненависть к семье, которая с пренебрежением отвергла их с матерью, вряд ли позволила бы ему это сделать.

Адам не хотел отвечать на этот вопрос в одиночку. Он задумался, на какое время сможет оставить крепость. После недавних военных неудач хану Азаду Джималу наверняка понадобится несколько недель, прежде чем он, воспользовавшись отсутствием Османьского, снова сможет что-либо предпринять.

Размышляя об этом, Адам встретил Боциана и попросил его найти кого-то, кто мог бы оседлать его коня. Вечерело. У Османьского оставалось еще несколько часов, которые можно провести в пути, а затем он устроится на ночлег у какого-нибудь крестьянина…

– Вы не хотите остаться здесь? – спросил Боциан.

Адам покачал головой:

– Слишком много на меня свалилось. Мне нужно побыть в одиночестве.