Непокорная,

Османьский глубоко вздохнул и попрощался со своими людьми. У двери он еще раз остановился и посмотрел на Карла и Игнация:

– Я сказал Яну, что он должен подчиняться вам двоим и Фадею. Если он вас ослушается, можете надрать ему задницу.

В глазах Йоханны вспыхнул гнев. Она выглядела так, будто вот-вот швырнет миску Адаму в голову. Ухмыльнувшись, он вышел на улицу, сел на своего оседланного жеребца и вместе с Боцианом покинул город.

19

После двух дней пути Адам достиг Сенявы. В этом месте когда-то жил его отец, да и мать провела здесь какое-то время. Османському казалось странным снова оказаться в этом замке. Он окинул взглядом обширный парк и подумал, что, если бы мог, с удовольствием развернул бы коня и уехал отсюда прочь. С раздраженным видом Адам спешился и последовал за Боцианом к порталу замка. Дверь им открыли двое лакеев. Боциан провел Адама через холл в небольшую комнату. Там стояло два стула – один, роскошный, для польного гетмана, другой, попроще, для Османьского. Когда Боциан предложил ему присесть, Адам покачал головой:

– Я лучше постою.

– Как пожелаете, – ответил Боциан и удалился.

Вскоре в комнату вошел мужчина в великолепном жупане. На голове у него была шапка, отделанная соболиным мехом, на боку в богато украшенных ножнах висела сабля; в руке он держал инкрустированный драгоценными камнями посох, указывавший на его звание.

– Наконец-то мы встретились, капитан Османьский! – заговорил Станислав Сенявский.

– Вы меня звали? – Адам не готов был тратить время на пустую болтовню.

На лице Сенявского промелькнул гнев.

– Желаете говорить коротко и по делу, как настоящий солдат, не так ли? Будучи родственниками, мы можем позволить себе более длительную беседу!

– С каких это пор уважаемая семья Сенявских соблаговолила признать родство со мной? – насмешливо спросил Адам.

– Возможно, в прошлом у нас и были сомнения по этому поводу, но ваши поступки убедили нас в том, что вы – настоящий Сенявский. На границе с татарами вы покрыли себя славой, – ответил польный гетман.

– Как капитан Османьский. Именно этого и хотели Сенявские. – Адам не смог скрыть горечь, и Станислав примирительно поднял руку:

– Ходили слухи, что ваша мать была уже беременна, когда мой троюродный брат Анджей освободил ее из турецкого плена.

– Я родился через одиннадцать месяцев после того, как отец освободил мою мать. Это была бы очень уж продолжительная беременность, – произнес Адам насмешливо.

Сенявский представлял себе этот разговор иначе. Закаленный боец перед ним не собирался падать ниц от благоговения, потому что семья, которая до сих пор не обращала на него внимания, внезапно проявила к нему интерес. Польный гетман решил больше не ходить вокруг да около:

– Благодаря смелости и успешной борьбе с татарами вы можете пополнить ряды отважных молодых людей нашего рода и отныне носить фамилию Сенявский.

Это предложение стало неожиданностью для Адама. Польный гетман продолжал: