Она слегка поклонилась:
– Вы – мой господин и повелитель. Если желаете поговорить со мной, так тому и быть.
– Я хочу, чтобы ты отвечала мне по собственной воле, а не потому, что я тебе приказываю.
Карл взял девушку за руку и отвел ее подальше от остальных. Он остановился под тополем, который с приходом осени потерял бóльшую часть листьев, и посмотрел Мундже в глаза.
– Поскольку нет никого, кому я мог бы тебя передать, я решил, что ты останешься со мной.
– Это единственная причина? – грустно спросила Мунджа.
Карл покачал головой:
– Нет, я очень рад, что так будет. Но хочу, чтобы ты знала, – если ты пожелаешь жить где-нибудь еще, я не стану тебя удерживать.
– Мне не нужен никто, кроме тебя, – смущенно прошептала Мунджа и склонила голову.
Улыбнувшись, Карл взял ее за подбородок и приподнял его:
– Однажды ты уже спасла меня. Теперь я прошу тебя сделать это еще раз.
Мунджа прищурилась в замешательстве:
– Господин, неужели вам грозит опасность? Где…
– На моей родине! Согласно завещанию своего брата я должен жениться на девушке, которая была обещана ему в невесты.
Когда Мунджа услышала это, ее сердце сжалось, и она едва разобрала следующие слова:
– Я смогу избежать этого брака лишь в том случае, если вернусь домой уже женатым человеком. Ты красива, и у тебя доброе сердце. К тому же я надеюсь, что я что-то для тебя значу. Достаточно ли этого, чтобы ты согласилась стать моей женой?
– Вы хотите жениться на мне, бездомной сироте?
Юная турчанка не верила своим ушам. В отличие от мусульман у нее на родине, мужчинам-христианам разрешалось иметь лишь одну жену, и Карл хочет, чтобы ею стала она, Мунджа.
– Я и не мечтал о лучшей невесте, – сказал Карл с улыбкой. – Хоть мне и придется выплатить Гунцбергу компенсацию за несостоявшийся брак, думаю, для этого мне хватит золота, которое я добыл под Веной. Я также везу домой замечательных лошадей и смогу заняться коневодством. К тому же Аллерсхайм и Эрингсхаузен приносят довольно большой доход, и мы сможем жить безбедно.
– Вы действительно хотите жениться на мне, несмотря на то что у меня нет ничего, кроме этой одежды? – спросила Мунджа. Карл не заметил ее странной интонации.