Непокорная,

– Кстати о твоей одежде. С тех пор как я снова тебя нашел, ты все время носишь одно и то же платье и этот потрепанный плащ. Тебе нужно их выбросить. Я позабочусь, чтобы еще до отъезда из Вены у тебя был новый наряд!

Мунджа посмотрела Карлу в глаза и поняла, что он не знает о слитках золота и драгоценных камнях, которые она вшила в подол одежды. Он действительно хотел взять в жены ее, а не ее богатство. Мунджа разрыдалась.

– Что с тобой? – испуганно спросил Карл.

– Это слезы радости! – ответила она и вытерла глаза грязным рукавом. – Ты чудесен! Ты князь князей! Я должна целовать тебе ноги.

– Если ты поцелуешь меня в губы, этого будет вполне достаточно, – ответил Карл и хотел притянуть ее к себе.

К его удивлению, Мунджа вырвалась из его объятий и сняла плащ.

– Подержи, – попросила она.

Карл взял у нее плащ и вздохнул, почувствовав его вес.

– Почему он такой тяжелый? – удивленно спросил граф.

– Пожелав оказать моему отцу последний знак своей милости, падишах прислал ему кисеты, полные золота и драгоценных камней. Обеспокоенный приказами Кара-Мустафы, отец велел мне вшить драгоценности в подол моего платья и плаща, чтобы не потерять наше небольшое сокровище во время побега. Тут достаточно золота, чтобы заплатить невесте твоего брата, и даже после этого нам обоим хватит на то, чтобы, как ты говоришь, жить безбедно.

На мгновение Мунджа почувствовала страх. Что, если Карл заберет у нее сокровища, а затем все же решит жениться на другой?

Но Карл обнял ее, прижал к себе и поцеловал. Отпустив Мунджу через какое-то время, он радостно улыбнулся ей:

– Идем, нам нужно найти священника, который обвенчает нас уже сегодня, а также портного, чтобы ты могла въехать на территорию Аллерсхайма, как подобает жене графа!

– Ты действительно князь князей, – прошептала Мунджа и хотела опуститься перед Карлом на колени.

Но он остановил ее и обнял за талию:

– Я счастлив, что нашел тебя, Мунджа! Йоханна уедет с Адамом Османьским в Польшу, и моему сердцу было бы грустно.

– Я не хочу, чтобы твоему сердцу было грустно, – ответила Мунджа и позволила ему еще раз себя поцеловать.

Затем, взявшись за руки, они вернулись к остальным.

Кульчицкий в это время разговаривал со старой турчанкой. То, что он сказал, ей понравилось. Она закивала.

– Наконец-то мы избавимся от нее и от мальчика, – с облегчением произнес Адам.