– Мне нужно было подумать, – говорит он и встает с кровати.
– Что вас туда потянуло?
Память. Потеря. Призрак из плоти на Маркет-стрит. Волосы, пахнущие сигаретным дымом. Ее свежие губы холодят его губы и раскрываются чудесным теплом.
– Ничего, – отвечает он.
Его руки смыкаются, ловя пустоту.
– Пора повидаться, – говорит голос.
Руки раскрываются. Отпустив пустоту.
32
Меньшие братья
Пока шел дождь, в задней части фургона скопилось на четверть дюйма воды.
– Картон, – сказала Тессе Шеветта.
– Картон?
– Нужно найти картон. Сухой. Коробки, любые. Берешь, раскрываешь, кладешь на пол в два слоя. Будет сухо. Вполне.
Тесса включила карманный фонарик и посмотрела еще раз.
– Мы что, собираемся спать в этой луже?
– Как маргиналы, – сказала Шеветта.
Тесса выключила свет, развернулась, глядя назад.
– Слушай, – сказала она, указывая фонариком, – по крайней мере, лить перестало. Пошли обратно на мост. Найдем пивняк, поедим чего-нибудь, об остальном подумаем позже.
Шеветта ответила, что не имеет ничего против, если только Тесса оставит в фургоне «Маленькую Игрушку Бога» и вообще не будет никак записывать события этого вечера, – и Тесса согласилась.
Они бросили фургон на парковке и пошли вдоль Эмбаркадеро, мимо колючей проволоки и баррикад, перекрывавших подходы (неэффективно, как знала Шеветта) к разваленным пирсам. Там, в тени, стояли наркоторговцы, и по пути на мост подругам предложили спид, винт, травку, опиум и «плясуна». Эти дилеры, объяснила Шеветта, проиграли в конкурентной борьбе, не смогли занять и удержать местечко поближе к мосту. Такие местечки были особо востребованы, и наркодилеры с Эмбаркадеро постепенно смещались либо в сторону особой зоны, либо прочь от нее.